Дело о сонном моските - [54]

Ошеломленный шериф Греггори переводил взгляд с Мейсона на миссис Брэдиссон и обратно.

– Послушайте, – вмешался в разговор Джеймс Брэдиссон. – Я не имел обо всем этом ни малейшего представления, но мне не нравится сама обстановка. Моя мать взволнована, нервы ее расшатаны. Думаю, если она захочет сделать еще какие-либо заявления, она сделает их лично шерифу. Я против того, чтобы мистер Мейсон присутствовал при этом и пугал ее.

Мейсон поклонился:

– К сожалению, я не подозревал, что так действую на вашу мать. Если вы считаете, что мое присутствие раздражает ее, я с удовольствием удалюсь.

– Нет! – воскликнул Брэдиссон. – Я совсем не это имел в виду. Я подразумевал, что свои заявления она сделает позже, когда шериф разберется с вами.

– Возможно, вы имели в виду именно это, но я имел в виду именно то, что сказал. Пойдем, Делла.

– Подождите, Мейсон. Я еще не закончил, – остановил его шериф Греггори.

– Возможно, но в данный момент самым важным делом для вас является выяснение вопроса о рвотном корне – прежде чем мать с сыном смогут посовещаться. К тому же я отказываюсь быть допрошенным в присутствии Брэдиссонов.

Мейсон направился к двери.

– Погодите, – снова остановил его шериф. – Вы не уйдете, пока я не обыщу вас и не удостоверюсь, что документа у вас нет.

– Правда, шериф? Вы отдаете себе отчет в том, в каком округе находитесь? Я не советовал бы вам вести себя столь вольно за границами вашей юрисдикции. Я советовал бы вам допросить Брэдиссонов до того, как они совместными усилиями состряпают какую-нибудь историю. Пойдем, Делла.

Выражение испуга, вдруг появившееся на лице шерифа, объяснялось именно намеком на то, что он находится за пределами своего округа.

Пол Дрейк, до этого момента являвшийся лишь завороженным зрителем, громко зааплодировал.

Взъяренный шериф моментально повернулся к нему:

– А ты кто такой, черт возьми?

– Ну если ты так ставишь вопрос, – ответил полный пьяного достоинства Дрейк, – а ты кто такой, черт возьми?

Мейсон не услышал ответа Греггори.

Дверь за ними захлопнулась, Делла Стрит облегченно вздохнула:

– Мы были на грани, шеф. Как водичка? Достаточно горячая?

– Уже закипает.

– Нужно отдать должное миссис Брэдиссон, у нее хватило мужества броситься в контрнаступление.

Мейсон, нахмурившись, сел за руль.

– Если только она не поставила капкан, а я не попал в него.

– Каким образом?

– Предположим, она умышленно оставила дверь открытой, чтобы я мог увидеть, как она меняет местами завещания. Естественно, я должен был прийти к заключению, что спрятанное ею завещание является настоящим. Если оно окажется поддельным, всплывет факт подделки подписи на сертификате акций плюс то, что Бэннинг Кларк был отравлен именно тогда, когда мы ужинали вместе…

– Шеф! – полным ужаса криком остановила его Делла.

– Именно это я и имел в виду, – сказал Мейсон и надавил на педаль газа.

– Но, шеф, нам не выбраться.

– Остался один-единственный открытый для нас путь.

– Какой именно?

– Мы очень мало знаем о сонном моските. Велма Старлер слышала его. Когда она включила свет, москит перестал пищать. Она выключила свет, подошла с фонариком к окну. Кто-то стоял у самой стены, прямо под ее окном. Этот человек сделал два выстрела. Оба они пробили стекло фрамуги над головой Велмы. Расстояние между отверстиями не превышало трех дюймов. Ты не заметила в моем рассказе ничего особенно удивительного?

– Ты имеешь в виду выстрелы?

– Да, частично. Совершенно очевидно, стрелявший не хотел в нее попасть. Он просто хотел, чтобы она, испугавшись, отошла от окна. Если он сумел послать две пули с разбросом всего в три дюйма, значит, этот человек – очень хороший стрелок.

– Но зачем ему понадобилось прогонять ее от окна?

– Все объясняется сонным москитом, – сказал Мейсон и улыбнулся.

– Каким образом, шеф?

– Ты обратила внимание на то, что в аппарате, при помощи которого Солти демонстрировал нам возможности черного света, установлена катушка индуктивности, повышающая напряжение сухой батареи до необходимой для питания лампы величины?

Делла кивнула.

– Подумай, ты находишься в темноте и слышишь слабый писк. Тебе сразу же придет в голову мысль о моските, летающем по комнате, верно?

Делла явно была взволнована.

– Да, конечно.

– Об особенном, ленивом, быть может, сонном моските, верно?

– Ты полагаешь, что звук, услышанный Велмой Старлер, исходил от одного из таких приборов черного света?

– Почему бы и нет? Когда она выглянула в окно, человек стоял у стены. Поставь себя на место Бэннинга Кларка. У него было больное сердце. Он обладал очень ценной информацией. Никому не смел доверить ее. В то же время он отдавал себе отчет в том, что может умереть и унести тайну в могилу. Таким образом, он должен был оставить сообщение. Его упоминание о сонном моските приобрело особенный смысл после того, как нам продемонстрировали явление флуоресценции прошлой ночью.

– Ты полагаешь, он оставил где-то закодированное послание?

– Именно так.

– Значит, оно должно находиться на каменной стене!

– Именно так. Вспомни, ему привозили разные камни со всей пустыни.

Глаза Деллы Стрит возбужденно сверкали.

– Насколько я понимаю, именно мы направим луч черного света на стену и прочитаем послание?