Дело о сбежавшем трупе - [19]

– Все началось, когда мы приехали домой. Под дверь было подсунуто извещение о телеграмме. Мирна позвонила на телеграф. Похоже, ее послал кто-то из друзей, чтобы она позвонила немедленно, в любое время дня и ночи.

– Дальше?

– Мирна позвонила, человек сообщил ей про эксгумацию тела и о взятии желудка и других органов на анализ.

– Что потом?

– Поверьте мне, мистер Мейсон, за всю свою жизнь я не была так сильно потрясена. Мирна стояла тихая и скромная, как всегда, и неожиданно сказала: «Тетя Сара, прежде чем лечь спать, я хочу немного поработать в саду».

Мейсон с изумлением приподнял брови.

– Вообще-то она обожает свой сад. Это ее единственное развлечение. Но подождите, пока не услышите, что эта особа делала!

– Да-да, слушаю внимательно.

– Я была совершенно разбита, – продолжала миссис Энзел. – Я уже немолода и не так сильна и вынослива, как когда-то, чтобы совершать утомительные поездки в ночное время. Мне не терпелось добраться до постели, но все же я решила сначала принять горячий душ. Соответственно, поднялась к себе наверх. Надо объяснить, моя комната находится на третьем этаже и выходит окнами во двор позади дома. Ну и как вы думаете, что я увидела? Чем занималась Мирна?

– Что она делала? – нетерпеливо спросил Мейсон.

– Совершенно спокойно копала яму, очень глубокую. Она вовсе не занималась цветами. У нее в руках была лопата, она копала.

– Дальше?

– Как раз в тот момент, когда я за ней наблюдала, она принесла какие-то пакетики в бумажной упаковке, бросила их в яму, после чего стала ее засыпать землей. Забросав полностью, Мирна аккуратно положила сверху снятый слой дерна. Все это у нее получилось ровно и незаметно.

– Затем?

– Все это время я стояла у окна и наблюдала за ней. Я не из тех людей, которые любят совать нос в чужие дела, но не лишена естественного любопытства, присущего всем нормальным людям.

– Что же вы сделали?

– Спустилась вниз и поймала эту лицемерку до того, как она успела избавиться от лопаты.

– Дальше?

– Я спросила ее, чем она занималась. И что услышала! Когда она, мол, нервничает, то всегда выходит в сад и занимается цветами, сейчас она окапывала некоторые растения, рыхлила землю, прибитую поливкой, теперь совершенно расслабилась, может вернуться в дом, лечь спать и проспать двадцать часов, не просыпаясь.

– Что вы сказали?

– Попросила показать, где она копала, но она ответила, мол, это неважно, кроме того, мне давно пора спать.

– Дальше?

– Я настаивала, хотела видеть, где она копала. Как будто мне интересно знать, как она это делает.

– И что же?

– Она мне всегда казалась скромной и застенчивой женщиной, совершенно безвольной, которая привыкла безропотно подчиняться всем и каждому, но видели бы вы ее в тот момент! Она была упорна, как каменная стена. На меня не смотрела, не соглашаясь с просьбами. Упрямо повторяла своим тихим голосом, что это сущие пустяки, я расстроена и нервничаю, утомлена нашим ночным путешествием, мне следует немедленно лечь в постель.

– И потом?

– Я спросила ее напрямик, почему она врет. Спросила, для чего она выкопала эту яму. А она, нагло глядя мне в глаза, все отрицала.

– Что вы сделали?

– Я выхватила у нее из рук лопату и пошла прямиком на лужайку к тому месту, где она только что копала.

– Далее?

– Только тогда она пожелала признаться, но я не заметила, чтобы ей было стыдно, она даже не повысила голоса, когда сказала: «Тетя Сара, не делайте этого». А когда я поинтересовалась почему, она пояснила: «Я очень аккуратно положила дерн на прежнее место, никто не заметит яму. Если вы разворошите мою работу, сразу станет ясно, что здесь что-то зарыто».

– Затем?

– Затем я спросила ее о пакетиках. И как вы думаете, что она мне ответила?

– Что?

– Маленькие пакетики с мышьяком и цианистым калием. Как вам это нравится?

– Продолжайте!

– У этой нахалки хватило наглости убеждать меня в том, что они нужны в экспериментах с различными опрыскиваниями против вредителей и сорняков, у нее имелись кое-какие «активные ингредиенты», как она их назвала, которые являются весьма ядовитыми. Мышьяк она покупала, а цианистый калий достала в лаборатории мужа: он применяется при горнодобывающих операциях, уж не скажу для чего. Цель ее экспериментов – найти наиболее эффективные средства борьбы с паразитами на различных цветках, но теперь она боится, что ее коллекция ядов может быть неверно истолкована, в особенности если кто-то начнет осматривать дом, помня об отравлении Гортензии Пакстон. Вот почему она посчитала необходимым избавиться от этих веществ.

– Ну и как же вы поступили?

– Знаете, мне кажется, я должна проконсультироваться у психиатра – я ей поверила. Она не повышала голос и была такой милой и скромной, такой спокойной, что убедила меня. Я даже испытывала к ней жалость, сочувствовала и совершенно искренне удивилась: откуда у нее взялись силы, чтобы столкнуться с такими переживаниями и не впасть в истерику. Я обняла ее за плечи, мы вернулись домой. Я поднялась к себе, легла в постель и уже засыпала, когда раздались громкие удары в дверь, домоправительница поднялась сообщить: явился офицер, который желает нас немедленно видеть по делу величайшей важности.