Дело о пустой консервной банке - [10]

– Почему же вы все-таки не сняли нижнюю квартиру? – с недоумением спросил Мейсон. – Без лестницы вам было бы гораздо проще.

– Да все равно, какая разница, – ответил Карр. – Я передвигаюсь на коляске и нигде не бываю. Да и желания не испытываю появляться на улице, разве что чуть-чуть погреюсь на солнце. Здесь отличный балкон на южную и западную стороны, и я могу принимать на нем солнечные ванны. Поэтому-то мне и нравится это место. С южной стороны нет ни одного здания, которое загораживало бы солнце, а старинный дом прежней постройки на северной стороне закрывает от холодных ветров. Я люблю тепло, у меня кровь холодная: слишком долго жил в тропиках. Хватил всего понемногу – и дизентерии, и малярии. Да что сейчас об этом? Да… А с чего это я заговорил о ступенях? Ну да, вы же меня спросили… – Он поднял руку и ткнул длинным костлявым пальцем в Мейсона. – Я же просил не перебивать меня! Дайте мне рассказать.

Мейсон улыбнулся.

– Есть кое-какие вещи, – сказал он, – которые я должен выяснить.

– Хорошо, я до них дойду. Дайте мне договорить, потом спрашивайте обо всем, о чем я еще не сказал. Да, так где я остановился?..

– На известности, – пришел на помощь Джонс Блэйн в воцарившейся на миг тишине.

– На убийстве, – поправил Гао Лунь.

Взгляд Мейсона упал в этот миг на китайца, которого он принялся изучать незаметно, но с интересом. То единственное слово, которое сорвалось с его губ, было произнесено без особого нажима, но и не навязчиво, без колебаний. Именно его и хотел услышать адвокат, но, как оказалось, и Карр тоже.

– Правильно, – подхватил он, – убийство. Меня разыскивают, мистер Мейсон. Есть люди, которые непременно хотят узнать, где я. И если добьются своего, мне – крышка. А в моем состоянии я далеко не убегу! Мне стоило таких усилий поселиться здесь незамеченным. Сначала Джонс Блэйн снял квартиру и въехал один. Потом они с Гао Лунем и меня тайно привезли сюда под покровом ночи. Никто из соседей меня не видел. На балконе – солнце, и сам балкон не виден ниоткуда. Лучший дом с таким прекрасным обзором и найти трудно. В этом преимущество вон той глубокой балки, видной из окна, или барранки, как ее называют местные. Это одна из причин, из-за которой, думаю, на нижнюю часть дома и не нашлось охотников. Люди опасаются землетрясения, и в случае чего все рухнет на эту балку.

Возможно, здесь, в Голливуде, есть места и получше, но у нас не было времени на поиски. За мной гнались. Они уже совсем было напали на мой след, если хотите знать правду. Человек, которому приходится передвигаться в коляске, не очень-то неприметен. Джонс хорошо справился с задачей в то короткое время, которым располагал. Мне нравится здесь. Но я не выношу каких бы то ни было расследований. Не желаю разговаривать с полицией. Не потерплю, чтобы меня допрашивали. Видеть не могу газетчиков!..

– Что же все-таки вам известно, мистер Карр, – в который раз спросил Мейсон, – и что произошло?

– Вскоре после того, как я переехал в эту квартиру, в нижнюю вселился постоялец, – ответил Карр. – Его самого я никогда не видел, и он меня тоже. Его фамилия – Хоксли, вы, наверное, видели надпись на почтовом ящике?

Мейсон кивнул.

– Не знаю, чем он занимается. Как мне показалось, он связан с киностудией, может быть, писатель. Чертовски бессистемное это дело! Я слышу, как он иногда диктует по ночам. Почему-то всегда по ночам. Не знаю, что он делает днем, наверное, спит.

– Он диктует стенографистке? – спросил Мейсон.

– Похоже, на диктофон. Я так думаю. Нет, наверное, так оно и есть на самом деле. К нему каждый день приходит девушка и стучит на машинке. Кажется, он порядком загружает ее работой. Вот она-то и обнаружила убийство.

– Она приходит каждый день? – переспросил Мейсон.

– Да.

– Этот Хоксли… он там один живет?

– Нет, у него есть экономка. Как ее имя, Гао Лунь?

– Сала Палин.

– Правильно, Сара Пэрлин. Не запоминаю имен!.. Однако это вполне обычное имя. Ее я тоже никогда не видел. Джонс видел. Джонс, расскажи ему, как она выглядит.

Блэйн заговорил скупо, сдержанно:

– Лет пятидесяти пяти, высокая, угловатая, с темными глазами, жидкими седыми волосами… Туго схватывает их сзади. Что еще? Плоскостопие. Не стремится выглядеть привлекательной. Живет тут же, спит, кажется, в дальней комнате. Рост – четыре с половиной фута, вес – сто десять – сто пятнадцать фунтов. Умеет держать язык за зубами, готовит пищу, убирает квартиру, стиркой не занимается, наверное, неплохая повариха, часто печет – запах доносится сюда. Жарит, кажется, нечасто…

Карр поднял руку.

– Достаточно, – прервал он Джонса. – У Мейсона уже сложилось полное представление о ней. Ему не нужно знать о ней слишком много – только как она выглядит. Ты что ж, думаешь, ему интересно, какой зубной пастой она чистит зубы?.. Так вот, эта самая Сара Пэрлин исчезла.

Неожиданный звонок в дверь прервал Карра.

– Это полиция, – сказал Мейсон.

– Оградите меня от них, Мейсон, – взмолился Карр. – Вы должны…

Мейсон еле сдерживался.

– Вы уже столько тут всякого наговорили, но ничего определенного так и не сказали. А все потому, что не дали мне возможности прерывать вас и задавать вопросы. Гао Лунь, идите откройте дверь, – беря инициативу в свои руки, нетерпеливо сказал Мейсон. – Если это Трэгг, задержите его внизу на пару минут. А вы, Карр, расскажите мне пока, что же произошло той ночью.