Дело о «карикатурах на пророка Мухаммеда» - [128]

Почему мы не должны бросать им вызов в борьбе за сердца и разум представителей меньшинств, которые приехали, чтобы жить здесь, получили свою долю в нашей свободе и право быть гражданами? Почему мы не должны объяснять иммигрантам, на чем основано гражданское самосознание какой-либо страны и что есть личная ответственность и просвещение? Зачем удерживать их на слабой позиции? Критики не понимают, что в данном процессе активное участие принимает могущественный враг демократии, а сатира — чудесный способ противостоять ему. К сожалению, многие из тех, кто говорит о существовании конфликта между сильными и слабыми, настроены не только против жесткой власти и применения военной силы, но и против сатиры — самой мягкой формы власти, какую только можно себе представить.

— Вы говорите, что ислам хуже марксизма. Что именно вы под этим подразумеваете?

— Нужно видеть различие как между исламом и мусульманами, так и между марксизмом и марксистами. Исламская теология и марксизм являются политическими философиями. Из марксизма возникли ленинизм, маоизм, еврокоммунизм и т. д. То же самое относится к исламу. Если посмотреть на канонические тексты — Коран и хадисы, где объясняется, каким должно быть исламское право, то оно оказывается хуже марксизма. Марксизм по меньшей мере обещал лучшую жизнь и справедливые общественные отношения, а смысл революции заключался в улучшении земной жизни людей. Ислам хуже. Необходимым условием достижения радости и удовольствия является смерть. Поэтому ислам — культ смерти. Сначала полностью воплощается справедливость, а настоящая жизнь начинается только в потустороннем мире. Для достижения счастья нужно умереть. Звучит отвратительно, но это вовсе не означает, что мусульмане исповедуют свою религию именно таким образом.

Европейцы любят сравнивать христианские и иудейские общества с мусульманскими, но христиане и иудеи приняли разделение церковной и светской власти. Среди мусульман же таких примеров очень мало. В США христианин при желании может придерживаться фундаменталистских и ортодоксальных взглядов. Он также имеет право понимать Библию буквально, однако допускает, что вне стен его дома и церкви существует другая действительность, открытое светское пространство, где правила диктует американская конституция. Но лишь немногие мусульмане признают существование иного мира. Те из них, кто живет в светском обществе, находит себя в нем, зачастую не принимают демократию и свободу вероисповедания как его неотъемлемую часть. Признание данного принципа предполагает, что человек становится "неверным". Для мусульманина грех — сказать, что правит американский президент, а не Бог.

Борьба с такими идеями начинается в школе. Мы не должны позволять муллам обрабатывать сознание молодых людей. Вот что я имею в виду, когда говорю о необходимости победы над исламом. Эта религия подавляет свободную волю человека, требует от него подчинения, заставляет отказываться от свободы, разрушает целостность, индивидуальность и совесть. Человек больше не может решать, что правильно и что неправильно, — это уже определено. Ислам — тоталитарная идеология. Наиболее эффективный способ борьбы с такой идеологией — освобождение женщин.

— "Карикатуры на пророка Мухаммеда" критиковали за усиление позиций радикалов и ослабление тех, кто разделяет западные ценности, считая, что они препятствуют распространению фундаментальных прав и свобод человека среди мусульман.

— Это утверждение основано на представлении о мусульманских сообществах и об отдельных мусульманах как о глупых овцах, неспособных самостоятельно мыслить и анализировать смысл рисунков. Будто они в ярости, как стадо диких буйволов, сразу же помчатся к радикалам! О других социальных группах мы так почему-то не думаем. Представители левого крыла не говорят, что повышение налогов заставит электорат встать на сторону злых капиталистов, поскольку мы считаем избирателей интеллигентными и разумными людьми и полагаемся на их способность видеть разницу. Считать, что у всех мусульман куриные мозги, совершенно несправедливо по отношению к ним.

— У вас черный цвет кожи, и в первые годы жизни в Европе вы считали себя мусульманкой. Многие европейцы и американцы сравнивают текущее положение мусульман в Европе с судьбой негритянского населения США. Такая аналогия проводилась также в разгар карикатурного скандала. Вы согласны с ней?

— Это ложная аналогия, которая вдобавок переворачивает мир с ног на голову. Подобные мысли исходят из убеждения, что белый человек — расист, подавляет женщин, что он всемогущ и стоит за всеми этими злодеяниями. Я родилась и выросла там, где нет ни одного белого человека, но тем не менее есть расизм и угнетение. Из своего опыта я знаю, что белый человек не только может проявлять нетерпимость к другим расам, но и писать обо всем этом, а также о впечатлениях от своих открытий во время путешествий в чужие края и жизни в колониях. В таком понимании белый человек более развит, поскольку задает критические вопросы. "Дискриминирую ли я кого-нибудь, честен ли я, правильно или неправильно поступаю?" Но сейчас белый человек постепенно становится меньшинством в мире и рискует стать жертвой другого вида расизма. Мы видели, как это произошло в Южной Африке и Зимбабве. В Кении я встречалась с азиатскими семьями, которым пришлось бежать из Уганды. Их выгнали из дому, преследовали, то есть в данном случае можно говорить о настоящей этнической чистке.