Дело о бюловском звере - [92]

Луноверин этот Ульяна Владимировна, а ну точнее, студентик, в чайник с чаем подсыпать стал, надеясь хоть так доктора от хандры избавить.

Доктор выздоровел. И Ульяна Владимировна вновь по ночам к нему в образе видения стала являться. Но не верил доктор почему-то глазам своим, все думал, что сны снятся, хоть Ульяна Владимировна старалась изо всех сил. Что ж, тогда стороннего свидетеля видения надобно было добыть. Так возник скорняк, напуганный Герочкой и светлым призраком над нею, что являлось не чем иным, как обычным шариком из резины, наполненным водородом, белой тканью накрытым и веревочкой к ошейнику питомицы прикрепленным.

Нехорошо получилось, скорняк Герочку палкой стал колотить со страху. Но ведь животное не уразумело, что человек напуган, решило, что нападает, что негодяй, и сдачей ответило, за бок основательно куснув. Загнанное в угол животное нападает — таков закон природы. А зубы у гиен знаете какие? Если схватит — нипочем не разожмешь челюстей. Ульяна Владимировна долго потом печалилась — ведь добродушный доктор себя искромсал, чтобы несчастному жизнь спасти. Пару раз являлась в больницу поглядеть, жив ли безрассудный скорняк.

Но столько жертв — и все напрасно. Рассказ о гиене на улицах Петербурга и о видении светлом со слов сторонних лиц тоже не сработал. Видно, после всех спектаклей с Мими доктор в сверхъестественное верить перестал. Тогда пришлось пойти на риск. Когда доктор из больницы после службы в квартиру свою явился, Ульяна Владимировна дверь открыла потаенную и Герочку впустила в его комнату. Ох и страшно было, не знала она, как поведет себя доктор, увидав животное не во сне, а наяву. Но, слава святым угодникам, он как открыл дверь, так и закрыл ее, а потом еще и на ключ, и по лестнице убег. Времени Ульяне Владимировне хватило, чтобы Герочку назад отозвать.

Тут-то и поверил доктор, думать стал, что за нечисть за ним гоняется и чего эта нечисть хочет. Да еще и удача такая, что доктора в больнице психиатру Белякову показать просили, уж больно нервным сделался. Студентик-то к аптекарю устроился, не прошло недели как, а психиатр возьми да и выпиши доктору сердечных капелек. Студентик быстро сообразил — сердечные капли в помои вылил, вместо них раствор луноверина влил. Тем же вечером доктор капли сии волшебные с собой унес.

Ох уж и волшебные капли, даже чересчур, ей-богу! В какую только ахинею доктора не швыряло, чего только он не выдумывал, а самого главного понять не хотел — нечисть тотчас в покое его оставит, как только алмазы сыщутся. Ульяна Владимировна и так и эдак ему об этом сообщала, право, чуть сама с ума не сошла, пока еженощные спектакли демонстрировала. А тут еще и несчастье случилось — Герочку изловили и в зоосад отправили. Ну к кому бы разнесчастная Ульяна Владимировна пошла помощи просить — только доктор один был у нее во всем белом свете. Пришлось задачу обозначить основательней, чтобы, не дай господь, недотепу опять в сторону научных экспериментов с направляемыми сновидениями не увело.

Ключ прежде был легко у господина Роста выкраден, Ульяна Владимировна в таких делах фокусник, спасибо дядюшке, обучил.

Очнувшийся ото сна доктор и ключ, и ошейник в комнате своей обнаруживает. Тут наконец смекалка в нем просыпается, и Герочку он с триумфом, подтвержденным потом газетами, вызволяет.

Герочку вызволил, а сам вдруг содеянного испугался. И повел себя после совсем странно. Сначала пошел сдавать себя в охранку, в охранке, ясное дело, ему не поверили. Тогда решил затопить горе штофом водки. Здесь Ульяна Владимировна слабину дала — не могла больше взирать, как собственными руками губит дорогого человека, и в трактир явилась за своим доктором, чтобы ему открыться, во всем сознаться и покаяться. Но спьяну доктор ее прогнал, сама виновата — пугала привидениями, теперь ее облик он только лишь призрачным и воспринимал.

Но что ни делается, все к лучшему. Доктор хоть и обиделся на свое привидение, но просьбу его выполнять отправился.

Тут и сказочке конец, а кто слушал, молодец!

Ульяна Владимировна поднялась и, с улыбкой потрепав по волосам восседавшего в полном удивлении Иноземцева, подошла к окну и поглядела на черневшее опустившейся ночью стекло. Достала какой-то странный предмет, оказалось алмазный стеклорез, и стала вновь рассказывать, порой сходя, как и обещала, на шепот.

— Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, — говорила она, раскладывая тем временем ручку стеклореза, будто удочку. — Алмазы добрый молодец раздобыл, да вот ключик, что Ульяна Владимировна с дядюшки сняла вместе с амулетом, открыть сейф не пожелал — очевидно, от воды замок попортился. Прознал исправник по рассказам путаным докторовым да исходя из собственной наблюдательности, что вернулась горемычная генералова воспитанница в Бюловку, прознал и то, что алмазы она присвоить захотела, и то даже прознал, что схоронилась девушка в усадьбе, в одной из комнат башни.

Нашел ее и говорит: «А давай, красна девица, алмазы поделим, и ты с глаз долой исчезнешь». Ульяна Владимировна ему отвечает: «Конечно же, согласная я». Да сама бы и предложила алчному исправнику половину, чтобы тот ей уехать позволил. Но ведь как поделить при докторе? Он ведь и не поймет столь крутого поворота судьбы, выкинет опять какую-нибудь глупость.