— Ну хорошо, вы можете сообщить суду общую стоимость похищенных драгоценностей?
— Я уже назвал сумму примерно в пятьдесят тысяч долларов и не вижу причин менять эту цифру, — сказал Элдер, бросив взгляд на Перри Мейсона.
— Вы уверены, что стоимость похищенных драгоценностей пятьдесят тысяч?
— Разумеется, я назвал приблизительную стоимость…
— Полагаю, это все, — сказал Колтон с победным видом.
— У меня несколько вопросов, — произнес Мейсон.
— Хорошо, — сказал судья Ланкершим — Задавайте ваши вопросы, мистер Мейсон. — Это формальность, но мы обязаны ее выполнить. Мне кажется, что сумма залога в пятьдесят тысяч довольно высока, но если стоимость драгоценностей именно такая, то возражений не будет.
— Совершенно верно, — сказал Мейсон. — Я охотно соблюдаю условия договора… Драгоценности застрахованы? — спросил он, подумав.
— Какое отношение это имеет к делу? — возразил Колтон.
— А вот какое, — сказал Мейсон. — Если драгоценности застрахованы, то должна быть опись с указанием стоимости, а это могло бы помочь мистеру Элдеру в составлении списка.
— Понятно. Возражений нет.
— Да, основная часть моих драгоценностей застрахована.
— Хорошо, — сказал Мейсон. — Назовите одну из украденных драгоценностей, указанных в описи страхового полиса.
— Я… Я уже сказал, что не делал полную проверку.
— Одно наименование. — Мейсон поднял вверх указательный палец. — Хотя бы одно.
— Я не могу сделать этого сейчас.
— Всего одно, — настаивал Мейсон.
— Э-э… наручные часы.
— Какой марки?
— Швейцарские, очень дорогие.
— А откуда вы знаете, что их украли?
— Я их не видел… похоже, они пропали.
— Значит, вы собираетесь обратиться в страховую компанию, если полиция их не найдет? Так? — спросил Мейсон.
— Ну… пожалуй. Я занятый человек. Я не подумал…
— Так или нет? — продолжал Мейсон. — Вы потребуете страховку или нет?
— Какое это имеет значение? — спросил Колтон.
— Вот какое, — пояснил Мейсон. — В случае, если часы не украдены, а Элдер получит компенсацию от страховой компании, он будет обвинен в даче ложных показаний и в присвоении денег, и я думаю, ему это известно. Поэтому он не будет требовать возмещения страховой суммы. Мистер Элдер, я вас прошу сейчас; под присягой, назвать хотя бы одну из украденных драгоценностей.
— Я видел эту женщину, то есть ее видели, когда она рылась в моем столе, и я… я… вошел в комнату, открыл ящик, где я храню шкатулку, и… э-э… я открыл ее и понял, что большая часть драгоценностей похищена.
— А как они попали к вам?
— В основном они перешли ко мне от матери.
— Но есть и ваши собственные?
— Часы, запонки, заколка с бриллиантом, кольцо с рубином…
— Ну Что ж, — сказал Мейсон. — Значит, у нас нет проблем. Давайте запишем эти вещи. Заколка с бриллиантом исчезла, кольцо с рубином исчезло, часы…
— Я не говорил, что они исчезли. Я просто увидел, что похищенное тянет примерно на пятьдесят тысяч.
— На пятьдесят тысяч, — сказал Мейсон. — Это довольно много драгоценностей.
— Да, сэр.
Элдер облизнул губы и почти умоляюще посмотрел на помощника прокурора.
— А сколько драгоценностей было в шкатулке?
— Много.
— Застрахованных?
— Да, сэр.
— А какова сумма страховки?
— Пятьдесят тысяч долларов.
— Выходит, у вас украли все драгоценности?
— Нет, не все… я… я же сказал, что еще не делал окончательной проверки.
— А почему? — спросил Мейсон.
— Я не осматривал всех драгоценностей… я был слишком взволнован…
— Но сейчас-то вы не волнуетесь? — спросил Мейсон.
— Нет.
— Ну тогда назовите, что пропало?
— У меня нет с собой этой шкатулки.
— Вы даже сегодня были так взволнованны, что не смогли составить список украденных драгоценностей?
— Да.
— Значит, когда вы заявили, что у вас украли драгоценности на сумму пятьдесят тысяч, вы были взволнованны?
— А при чем здесь это?
— Вы были так возбуждены, что не стали даже проверять, что именно украдено, не так ли?
— Ну, наверное, вы можете сказать и так.
— Это не я, а вы так говорите, — резюмировал Мейсон, — Я просто пытаюсь обобщить ваши показания. А не будет ли правильнее сказать, что цифру в пятьдесят тысяч вы назвали потому, что у вас в памяти просто всплыла сумма страховки и…
— Возможно, и так.
— А сейчас под присягой вы бы, наверное, не настаивали и на десяти тысячах долларов, не так ли?
— Послушайте, — сказал Элдер сердито, — эта молодая женщина ворвалась в мой дом, она шарила в моем столе, моя шкатулка с драгоценностями была открыта. Кто-то случайно вошел в кабинет, испугал женщину. Та схватила эту бутылку, бросилась к окну и…
Элдер внезапно остановился.
— Какую бутылку? — спросил Мейсон.
— Бутылку с драгоценностями, — сердито ответил Элдер.
— Вы храните драгоценности в бутылке?
— Не знаю. Нет, разумеется, не храню, но свидетель, который заметил женщину, говорил, что она положила драгоценности в бутылку или что-то в этом роде… Может быть, она боялась потерять их в воде, не знаю…
— А вы видели эту женщину?
— Я видел ее после того, как она выпрыгнула в окно и побежала. Я спустил собаку.
— Значит, вы сами не можете сказать с уверенностью, что сумма украденных драгоценностей составляла хотя бы две тысячи, не так ли?
— Ну, мне кажется…
— Вы даже не знаете точно, украли ли у вас драгоценности на сумму в одну тысячу долларов?
