Дело лошади танцовщицы с веерами - [3]

– Вы хотите, чтобы я занялась этим?

– А почему бы и нет! – воскликнул Мейсон. – Судя по всему, нам оставили все необходимое для этого.

– Полиция ничего не узнала?

– Абсолютно. Машина, которая перевернулась, судя по всему, была украдена. Не представляю, кому понадобилось красть такую развалину. Позвони в редакцию газеты в Вэлли, Делла, и дай объявление в разделе «Пропажи». Составь его в самых общих выражениях, например: «Если танцовщица с веерами, потерявшая свои вещи, сообщит об этом по такому-то адресу, ей будет возвращено ее имущество». И попроси, чтобы они там в газете передали нам все отклики на объявление. О’кей, давай теперь посмотрим, что там в почте.

Глава 3

В понедельник утром Мейсон упругим шагом вошел в контору, кинул шляпу в сторону вешалки, улыбнулся Делле Стрит и начал:

– Делла, приближается время осенних отпусков, выездов на охоту, походов в горы, привалов под звездами, когда тебя окружают силуэты сосен на фоне звездного неба. Просыпаешься ранним утром, еще только забрезжил рассвет, воздух напоен свежестью, ковбои собирают хворост для костра. Еще минута – и на деревьях появятся отсветы пламени, услышишь потрескивание горящих поленьев, а затем ноздри защекочет запах кофе и…

– И вскоре после этого, – резко перебила Делла Стрит, – приходится спуститься на землю и заняться кучей писем, на которые надо ответить.

– Делла, только не говори, что собираешься сейчас взвалить на мои беззащитные плечи все эти дела. Я ненавижу письма.

– Вы забыли о своей подруге. Танцовщице.

Лицо Мейсона приняло осознанное выражение.

– А-а, да, Золушка с веерами. На прошлой неделе все это казалось важным, а теперь весьма напоминает абсурд. Представь себе, Делла, уважаемого члена коллегии адвокатов, который как ненормальный носится по Империал-Вэлли, сжимая в левой руке пару страусовых вееров, а в правой – тапочки, старые балетки. Прямо современный вариант сказки о Золушке. А как ты думаешь, во что она будет одета, когда я ее найду? Ведь у меня в левой руке будет весь ее гардероб. Вообще, мысль интересная, Делла. Тут скрыты возможности.

– Тут нечто большее, чем возможности, – сказала Делла Стрит. – Мы получили ответ на ваше объявление.

– А-а! Значит, мы обнаружили эту танцовщицу с веерами, которая их потеряла?

– Потеряла, но не веера, – ответила Делла.

– Не веера? – переспросил Мейсон.

– Нет, лошадь.

Мейсон вопросительно взглянул на нее.

– Это что, маленькая шутка?

Делла Стрит подала ему конверт, адресованный редакции газеты. Мейсон вытряхнул из него сложенный листок бумаги.

– Понюхайте его, – предложила Делла.

Мейсон вдохнул тяжелый запах и усмехнулся.

– Ву-уф! Делла, я волк!

Он развернул бумагу. Сверху на листке было приклеено объявление из газеты. Внизу, под объявлением, отчетливым женским почерком написано само письмо. Мейсон прочитал его вслух.

– Обращение, – сообщил он, – выглядит весьма сдержанно: «Уважаемый абонент 9062» – и затем сразу взрыв эмоций: «Сокровище мое! Что за чудо с твоей стороны подвергать себя всем этим беспокойствам из-за газетного объявления. Я так горевала из-за него. У девушки моей профессии маршрут, как правило, один. Например, неделю я выступала в Броули, затем приехала сюда, в Вэлли. Затем я выступаю в четырех или пяти ночных заведениях в центральной части штата. Танцы с веерами сейчас совсем не те, что когда-то. Отовсюду нас повытеснил стриптиз. Но кое-где в маленьких городках, где еще тянутся к утонченности, хорошая танцовщица с веерами еще может найти себе место».

Мейсон оторвался от письма и сказал:

– Слово «хорошая» подчеркнуто. Ты заметила, Делла?

– Да. Мне только интересно, что это может означать, – лукаво заметила Делла.

Мейсон рассмеялся. Он продолжал читать, а на лице его отразилось удовольствие.

– «Я очень привязана к своей лошадке. Когда она вырвалась и убежала с того участка, где она у меня паслась, я просто с ума сошла. Я повсюду спрашивала, но нигде не было никаких следов. Человек, который сдал мне участок, где паслась моя лошадь, сказал, что она наверняка найдется, потому что в деревне люди обязательно возвращают заблудившуюся скотину и, кроме того, вокруг очень мало естественных пастбищ.

Я попрошу своего поверенного, чтобы он с вами поддерживал связь через газету, и проконтролирую, чтобы вас отблагодарили как следует, и, пожалуйста, приведите лошадь к моему поверенному. У него есть мой адрес, он написан моей рукой. Можете сравнить мой почерк здесь и там, чтобы быть уверенным, что вы на правильном пути. И спасибо вам огромное за все. Искренне ваша…» – Мейсон продолжил загадочным голосом: – Послание подписано: «Лоис Фентон», и еще вставлено такое заявление: «Чей артистический псевдоним Шери Чи-Чи».

Дверь приемной открылась. Вошла Герти, телефонистка и консьержка.

– Извините, мистер Мейсон. Я не уверена, правильно ли поняла, поэтому хотела бы спросить у вас. Там в конторе мужчина, который хочет поговорить с вами насчет лошади.

– Как его имя? – спросил Мейсон.

– Он говорит, что его зовут Джон Каллендер и вы его лично не знаете, но он поверенный Лоис Фентон.

– Приятель нашей танцорки! Как он выглядит, Герти? Вроде тех, кто сторожит актерок за кулисами?