Дело Логинова - [58]

Первоначально титул, под которым мне представили этого человека, породил в моем ограниченном сознании образ жуликоватого неопрятного человека с фастовским говором, который занимается малоквалифицированной работой и носит серый свитер с дырами и потертую коричневую кожаную кепку. Сколько я ни пытался отучить себя мыслить стереотипами, эта попытка в очередной раз провалилась. И в очередной раз я наступил на грабли затуманенного шаблонами мировосприятия.

– Здравствуйте, – заулыбался нам мужчина лет сорока в белой рубашке с нарисованным на ней галстуком и с короткой рыжей бородой и привстал из-за барной стойки, чтоб пожать мне руку. – Я Витя, сосед Алексея.

Ухоженные руки, запах дорогого и при этом совсем не вычурного одеколона, часы за пять-шесть тысяч долларов – нет, этот человек не носит потертых кепок и не ездит отдыхать на Азовское море.

– Очень приятно, я Коля, друг этого мутанта, – ответил я и добавил, чтобы как-то прояснить род занятий соседа. – А еще – препод в ИПАМ.

– О, надо же! У меня там сын учится, – заулыбался сосед по гаражу. – На ФПП, первый курс. Может, знаете – Сторожевой?

– Нет, не помню, извините, – промямлил я, укусив нижнюю губу, чтоб не смеяться. – Я на ФПП только на третьем курсе веду.

Мое фантастическое чувство юмора подмывало меня спросить чувака с фамилией «Сторожевой», как зовут его сына – уж не Полкан ли? Но я сдержался. Тем не менее, вопрос о роде занятий соседа не утратил свою актуальность.

Тут меня выручил Леша, видимо, заприметив мое замешательство:

– Витя работает в Министерстве юстиции и Мишку отправил учиться, чтоб по его стопам шел. Все правильно, только в ИПАМ выпускают профессиональных юристов. Это я им посоветовал…

– Ну, коли так, дождемся остальных, а пока и по пиву можно, – облегченно вздохнул я. – И да, Витя – не надо со мной на вы, мы же не на конференции.

…Илья пришел последним, в семь часов, когда я уже перезнакомился с Лешкиными коллегами – те оказались, вопреки своей профессии, людьми добродушными и легкими на подъем.

– Ты смотри-ка, солнце уже закатилось, а Логинов еще трезвый, – удивился Илья. – Как это так сложилось?

Как? Да если бы он, редиска неорганизованная, помогал мне с обустройством праздника не на словах, а на деле, я б может и выпил. А так пришлось почти по сухому развлекать шестерых адвокатов, министерского чиновника и уставшего угрюмого Долинского. Я, между прочим, когда-то перед Илюхиным Днем рождения помогал Инне надувать воздушные шарики и после этого не мог говорить часа три[29].

– Наконец-то явилась наша последняя принцесса! Нальем ей штрафную и поехали!

Я хлопнул в ладоши и нажал на кнопку звонка для официантов, стоящую передо мной на столе. Свет мигом погас, и негромкая фоновая музыка замолчала.

– Это так надо? – спросил басом кто-то из партнеров через минуту, которую гости провели в перешептывании и попытках переглядывания.

– Первый кандидат готов! Девочки, фас! – заорал я.

В тот же миг зал замерцал новыми красками и огнями, грохнула соответствующая музыка, и четверо лучших девочек «Горячей точки» (танцовщицы стриптиза, а не то, что вы подумали!) в костюмах, представляющих мои любимые женские профессии – военная, училка, доктор и дорожный рабочий[30] – стремительно направились на голос одного из адвокатов и выволокли его из-за стола…

…Для стрельбы мы спустились в подвал, где на деньги Фонда с помощью Вадима Васильевича и при попустительстве Юлии Викторовны был обустроен импровизированный тир. Стреляли по мишеням, по бутылкам и картонным фигуркам, среди которых были и члены правительства, и столь нелюбимый Лешей мэр Киева, и Брюханов – препод с ФЭП, который в свое время поставил нашему адвокату единственную тройку, причем по непрофильному предмету, запоров его красный диплом. Последние пять лет профессор Брюханов «отдыхал» по соседству с «Горячей точкой» в сумасшедшем доме на улице Фрунзе, и Леша вознегодовал, что я не приволок его в живую – ну что ж, какой праздник обходится без упущений? Зато я не удержался от соблазна и заказал ростовую фигуру с лицом Летчика. По ней, после моего краткого разъяснения, все с особенным усердием палили из автомата (да, автомат у нас тоже был). Лучшим стрелком оказался сосед по гаражу, которому я вручил приз – отстреленную успешной очередью голову премьер-министра.

В сауну не пойдем, мы уже пьяные, – отказывался один из адвокатов, которого мы пытались затащить в предбанник, – а у меня сердце слабое. А кто моих деток кормить будет?

– Ты ж холостой, Палыч, какие, в качель, детки? – сообразил Леша.

– Ты не прав, Алексей! Настоящий мужчина никогда не знает, сколько у него детей!

Но Палыч – тучный блондин пятидесяти двух лет, один из трех управляющих партнеров «Строльман энд партнерс» – резко передумал, когда я пообещал ему поощрительный приз (если не будет отрываться от коллектива) и указал пальцем на Женечку, ожидавшую в предбаннике, одетую только в фартук.

– Разумеется, только после героя торжества! – возвестил я.

– Стоп, какого еще «героя торжества»? Я не буду, – замотал головой Леша.

– Леша, понимаю, что первой брачной ночи еще не было, роза не сорвана, и ты немного не уверен в себе, но тут нечего бояться, больно не будет! – заверил я. – Просто доверься ей, а там природа возьмет свое, и у тебя все получится. Вот, покури для храбрости.