Дело бывшей натурщицы - [6]

– Отлично. И еще одну минуту. – Мейсон прикрыл телефонную трубку рукой и улыбнулся Максин Линдсей: – Насколько я понимаю, нет причин, по которым перекрестный допрос эксперта Корлис Кеннер мог бы вас чем-нибудь смутить?

В ответ она улыбнулась глазами:

– Причин для смущения действительно нет.

– Хорошо, – сказал Мейсон в трубку, – забудем о Хауэле и предложим Корлис Кеннер. Я получу аффидевит от Максин Линдсей, и, хотя ей не очень хочется быть замешанной во всем этом, она согласилась.

– Максин умница. И хотя то, что она делает, не вполне можно назвать искусством, я помогу ей найти клиентов. У меня есть на примете заказ на два детских портрета.

– Я передам ей, – сказал Мейсон, вешая трубку.

– А можно узнать, почему аффидевит? – спросила Максин Линдсей.

– А это для того, – начал Мейсон, глядя ей прямо в глаза, – чтобы быть уверенным, что в суде вы не уведете нас в другую сторону. Вы сообщаете мне какие-то факты. Основываясь на них, я даю рекомендации клиенту. И мне необходима уверенность, что, придя в суд и заняв место для свидетелей, вы скажете то же самое, что я сейчас слышал. Если вы этого не сделаете, у моего клиента будут серьезные неприятности.

Она кивнула.

– Поэтому, – продолжал Мейсон, – я люблю брать аффидевит у человека, который будет главным свидетелем. Он дается под присягой. Если вы вдруг отречетесь от своих показаний, то будете обвинены в лжесвидетельстве, что равносильно даче ложных показаний в зале суда.

Она с облегчением вздохнула:

– Если это все, я буду рада дать вам эти показания.

Мейсон обратился к секретарше:

– Напиши аффидевит, Делла, и дай подписать. Проследи, чтобы мисс Линдсей подняла правую руку и поклялась.

– Я не подведу вас, мистер Мейсон, если это все, что вас волнует. Мне не хочется быть замешанной в этом, но если надо, так надо… Я не подведу вас. Это не в моих правилах. Не мой стиль.

– Приятно слышать, – сказал Мейсон, пожимая протянутую руку. – А теперь пройдите с мисс Стрит, она подготовит аффидевит и даст вам на подпись.

Какое-то время она постояла в нерешительности.

– Если что-то случится в связи с этим делом, могу я вам позвонить?

– Через мисс Стрит. У вас есть какие-то предчувствия?

– Возможно.

– Тогда позвоните в контору и спросите Деллу Стрит.

– А если будет что-то срочное и в нерабочее время?

Мейсон посмотрел задумчиво:

– Можно будет позвонить в Детективное агентство Дрейка, которое находится на этом же этаже, и там работают двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Как правило, они могут разыскать меня.

– Благодарю вас, – сказала Максин, поворачиваясь к Делле Стрит.

Мейсон, нахмурив лоб, смотрел им вслед, пока они не вышли. Потом он быстро снял трубку и сказал телефонистке:

– Герти, соедини меня, пожалуйста, с Полом Дрейком.

Через минуту, услышав голос детектива, он сказал:

– Меня интересует бывшая натурщица по имени Максин Линдсей. По-моему, сейчас она занимается изготовлением каких-то портретов. Говорит, что уже не годится для первоклассной модели. Слишком большая грудь. Агент Лэттимер Рэнкин оказывает ей покровительство, и я не хочу, чтобы он догадался о нашем интересе к ней. Мне нужно о ней все.

– Сколько лет?

– Около тридцати, блондинка с голубыми глазами, открытым лицом, хорошо сложена, уравновешенна.

– Сейчас же займусь, – пообещал Дрейк.

– Я в этом не сомневаюсь. Если она будет звонить вам поздно вечером или в выходные дни, узнайте, что ей нужно, и, если что-то важное, передайте мне.

– Хорошо. Это все?

– Это все, – сказал Мейсон, опуская трубку.

Глава 3

Около четырех часов пополудни раздался телефонный звонок.

– Адвокат мистера Олни на проводе, шеф, – сообщила Делла Стрит. – Он хочет поговорить с вами.

Мейсон кивнул и снял трубку:

– Перри Мейсон слушает.

– Это Рой Холлистер из «Уортон, Уортон, Косгроув и Холлистер». Мы поверенные Отто Олни. Нам стало известно, что ваш клиент сообщил мистеру Олни, будто агент по продаже картин по имени Дюрант публично заявил, что любимая картина мистера Олни – подделка. Вам известно что-нибудь об этом?

– Довольно много, – признался Мейсон. – У меня есть письменное показание свидетельницы, готовой подтвердить в суде, что Дюрант рассказал ей о том, что картина Филиппа Фети, проданная Отто Олни моим клиентом Лэттимером Рэнкином, – подделка.

– Разве это не дает оснований Рэнкину возбудить дело против Дюранта? – спросил Холлистер.

– Да, пожалуй, он может привлечь Дюранта за клевету.

– Ну и?..

– Но подобные действия могут нанести вред его профессиональной репутации, так как ставится под сомнение не только подлинность картины, но и компетентность Рэнкина. Будет указано и на то, что со стороны Дюранта это не просто заблуждение, а преднамеренная клевета. Если вам доводилось сталкиваться с подобными делами, то вы знаете о тех подводных камнях, которые могут встретиться, – публика запомнит только то, что компетентность Лэттимера Рэнкина была подвергнута сомнению другим специалистом. А я не хочу, чтобы мой клиент попал в эту ловушку.

– И что вы намерены предпринять?

– Ничего, – пожал плечами Мейсон.

– Похоже, Рэнкин рассчитывает, что Отто Олни предъявит иск Дюранту?

– Без сомнения.

– Так пусть Рэнкин сам полощет свое грязное белье, – отрезал Холлистер. – Мы не дадим ему загребать жар руками нашего клиента.