Дело 581-14/ОДЧ Опасно для человечества. Книга 2 - [20]

А вот он как раз к нам подошёл, спросил, не помешает ли. И мы разговорились. Вернее, я и Майк, Найка помалкивала больше. Он про себя рассказал. Ну так, в общих чертах. Что в полиции служил, уволили за мордобой. Не, что за мордобой, не распространялся. Потом, по его словам, случайно нашёл готов и решил, что их подход ему нравится.

– То есть ты с ними недавно?

– Ага.

– И так вляпался сходу…

– Есть такое. Я позавчера второй раз в жизни стрелял по людям. Ну, и нелюдям.

– И… как ты теперь?

– Да нормально. Я вроде как уже пришёл в себя. Ведь это всё значит, что Она дала мне возможность и дальше Ей служить. Понимаешь?

Я не очень-то въехала, о чём он, и только плечами пожала:

– Ну что тут скажешь? Судьба…

– Она самая, – он заулыбался, вроде даже довольный, а Найка объяснила:

– У нас так мало посвящённых было, потому что при посвящении надо отнять жизнь. А мы против того, чтобы убивать без причины.

– И теперь все, кто прошёл через бой?..

– Все те, кто убивал сознательно.

И вот тут-то мне и поплохело. С чего? Да вы издеваетесь! Я же тоже людей убила. В смысле – «не я»? Ну да, сбил флаер Тим, но ослепила-то его я! Вполне себе осознанно ослепила. Это что же выходит, я теперь тоже?..

Наверное, что-то такое у меня на лице нарисовалось, потому что Майк кивнул понимающе, плечо мне сжал и свалил. И Найка больше разговор не пыталась поддерживать, а как только она меня доплела, я сразу засобиралась. Влад тут же рядом нарисовался, до дома меня довёз. Я с ним распрощалась, Кире привет передала, дверь за ним закрыла – и к алтарю кинулась. Ну да, я давно уже алтарь сделала. Как могла. Цветок купила в магазине – розу в горшочке, настоящую, она у меня теперь в рубке стоит. Ох, и дорого же оказалось фитоконтроль оформить!.. В общем, была у меня роза, ленты белые, конфеты, свечи, духи – всё, как положено.

С чего я запаниковала? Да вы прикалываетесь или вправду не въезжаете? Я, конечно, могла сколько угодно называть это Тёмным, но ведь давно уже ясно было, кто это на самом деле. Смерть. Та самая, изначальная, для которой и Хозяин Кладбищ, и Чёрный человек – всего лишь слуги, воплощения. Это что же, я ушла из семьи Рада и теперь принадлежу Петра?! Одно дело, когда из всей семьи тебе только Маман Бригитта важна, и… Маман Бригитта? Супруга Барона, покровительница танцев. К ней я часто обращалась, но и только. А тут…

В общем, стою я на коленях перед алтарём, слезы градом, и понимаю, что никого не слышу. Вообще. Как будто меня от лоа кто-то отрезал. Я кричу – не в голос, конечно, душой, если хотите – а ответа нет. Ни от кого. Что же это, даже Легба от меня отвернулся?! Ведь Хелен права, я должна была их вывести в большой мир, и что же – потеряла? Всех? Или лоа от меня сами ушли? Потому что убила, сознательно убила, каждый день обещала Белой Госпоже, что буду служить свету, любви и жизни, а сама?! Предала, обманула, изменила. И что теперь делать? Как жить дальше, если самое важное дело загубила? Рада меня не слышат, к Петра обращаться не хочу… А если выбора нет? А если весь мой путь теперь – только туда? В темноту, мрак и смерть? Не хочу!!! А если больше ничего не осталось?

В общем, не знаю, что бы я сделала… Вернее, знаю. Только решиться сложно было. Почти невозможно. Я, наверное, целый час перед этим проплакала, сил уже ни на что не осталось. А потом собралась с духом… Хотя нет, это неправильно так говорить. Наверное. Не с духом собралась, а сдалась. В общем, снова обратилась я к Легбе, а потом, через него – к Геде. Вернее, собралась. Но мне словно кто-то рот закрыл ладонью. Чтобы я этих слов не произнесла. Вот чёткое ощущение было: кто-то встал за спиной и обнял. И на ухо шепнул: «лягушка и масло». Ну да, я же вам рассказывала притчу про лягушку, которая масло сбила. И понятно стало, что рановато я сдаваться решила. А может, вся эта паника вообще – дело рук мэтра Каррефура, который опять меня с правильной дороги сбить пытается? Но если это так, если всё это – не Судьба, с которой мне не справиться, а чужие пакости, то я ещё побарахтаюсь! И как только я об этом подумала, меня словно кто-то в макушку поцеловал. Как маленькую. Я вообще маму не помню, говорила уже, а тут мысль пришла: «Мамочка…» Глупо, понимаю.

Нет, я не знаю, что это было – в смысле, с вашей точки зрения. Почему я так сказала? Да я же не дура какая, давно поняла, что вы не верите, что лоа существуют. Но это просто до тех пор, пока вы с ними не столкнётесь. Как по мне, так всё просто, это была моя госпожа, Эрзули-Ошун. Вот.

Дальше-то? А дальше я, смешно сказать, уснула. Вот прямо на полу. Как будто меня выключило. Потом ночью совсем проснулась оттого, что замёрзла, и затекло всё, на кровать перебралась и уже до позднего утра проспала. Собственно, меня ваше сообщение разбудило. Что сотрудник зайдёт и проведёт медосмотр.

Как я себя чувствовала? Странно. Внутри пустота какая-то, но при этом ощущение, что всё хорошо, и правильно, и на своих местах. Словно я… как бы объяснить… как-то по-новому себя позиционировала. Нет, не я изменилась, и уж тем более не мир вокруг, а вот моё место в этом мире – да, другим стало.