Декстер во тьме - [11]

— Послушайте, — начал он, и теперь в его голосе слышалась чисто человеческая дрожь. — Я вам тонну денег достану. Все, чего захотите. — Мы ничего не ответили; Зандер облизнул губы и произнес голосом, ставшим сухим, прерывистым и отчаянным: — Ну так что вам от меня нужно?

— Исключительно то же, что ты у других забирал, — ответили мы, крепко затянув петлю. — Кроме обувки.

Зандер вытаращился, рот у него обвис, раскрывшись, и он обмочился прямо в штаны.

— Это не я, — выговорил он. — Это не…

— Ты, ты сделал, — сообщили мы. — Как раз это.

Сильно натянув леску, мы втащили его через дверь в старательно подготовленное помещение. Там по сторонам валялись рваные куски пластиковой трубы и, что было существеннее для Зандера, стояли две пятидесятигаллонные бочки с соляной кислотой, брошенные «Джон Пласти», когда фирма вышла из бизнеса.

Нам не составило труда доставить Зандера на расчищенное для него рабочее место, и очень скоро он был обмотан изолентой и привязан к месту, а мы горели от нетерпения начать. Перерезали петлю, и Зандер затаил дыхание, когда нож чиркнул ему по горлу.

— Господи! — выдохнул он. — Слушайте, вы совершаете большую ошибку.

Мы промолчали, поскольку надо было заниматься делом, и мы готовились к нему, потихоньку срезая с Зандера одежду и осторожно бросая ее в одну из бочек с кислотой.

— Черт! — выпалил он. — Все не так, как вы думаете… Вы не понимаете, что творите.

Мы были готовы и даже нож ему к носу поднесли, чтобы уразумел: мы очень хорошо понимаем, что творим, и что вот-вот это и сотворим.

— Чел, я прошу! — хрипел он.

Страх превозмогал в нем все, что ему мыслилось возможным, заставив забыть о том унижении, которое он испытал, помочившись в штаны. Ничего подобного он и представить себе не мог даже в самых страшных кошмарах.

А потом Зандер вдруг поразительно затих. Глядя мне прямо в глаза, он с совершенно неуместной ясностью и голосом, какого я от него прежде не слышал, произнес:

— Он вас найдет.

На миг мы застыли, соображая, что это значит, и пришли к выводу: он блефует, надеется нас остановить. И это бессмысленное действие притупляло восхитительный вкус его ужаса, что рассердило нас, и мы, прежде чем взяться за дело, залепили ему рот изолентой.

А когда мы закончили, то от него не осталось ничего, кроме одной туфли. Мы подумывали выставить ее, только это не вязалось с нашим представлением об опрятности, вот и полетела туфля в бочку с кислотой вслед за останками Зандера.

«Нехорошо это, — подумал Наблюдатель. — Уж слишком долго они находятся в заброшенном складе. Тут и сомнений нет, что их занятия не имеют отношения к светскому мероприятию».

Как и встреча, которую он запланировал с Зандером. Их встречи всегда были строго деловыми, хотя очевидно, что Зандер расценивал их по-иному. Благоговение на лице во время их редких пересечений лучше тысячи слов говорило, что этот юный остолоп думал и чувствовал. Как же гордился он своим мелким вложением, как истово рвался быть возле холодной огромной силы!

Наблюдателя не волновала судьба Зандера: заменить его было легко. По-настоящему беспокоило, почему это происходило нынешним вечером и что это могло означать.

И сейчас он был доволен, что не вмешался, а просто сел на хвост. Наблюдатель мог бы вмешаться и без труда стереть в порошок дерзкого молодого человека, захватившего Зандера. Даже сейчас он чувствовал, как играет в нем немыслимая сила, способная, взревев, смести все, что окажется на ее пути… но — нет.

Помимо силы, Наблюдатель обладал и терпением, которое тоже признак могущества. Если тот, другой, и вправду являл угрозу, то лучше выждать и понаблюдать, а когда знаний наберется достаточно, он ударит. Стремительно, сокрушительно и окончательно.

Вот он и следил. Несколько часов прошло, прежде чем тот, другой, вышел и сел в машину Зандера. Наблюдатель, держась на приличном расстоянии, поначалу с выключенными фарами, легко следовал по ночным улицам за голубым «доджем-дуранго». А когда тот, другой, оставил машину на парковке у станции подземки и сел в поезд, Наблюдатель тоже вошел в вагон, когда двери уже закрывались, устроился в дальнем его конце и стал разглядывать лицо человека, отражавшееся в стекле окна.

Поразительно молодой и даже красивый. Налет невинного обаяния. Не из тех лиц, какие ожидаешь встретить в данных обстоятельствах, но они все выглядят не так, как предполагаешь.

Наблюдатель последовал за тем, другим, когда тот вышел у «Дейдленда» и направился к одной из множества припаркованных машин. Время позднее, и на парковке было безлюдно. Наблюдатель знал, что может с легкостью устроить все здесь и сейчас. Надо просто подойти к тому, другому, сзади и позволить всей своей мощи перелиться в руки, а затем обрушить на того, другого, и отправить его в темноту. По мере приближения к незнакомцу Наблюдатель ощущал внутри неспешный, величественный прилив силы, едва ли не вкус великого и молчаливого рева убий…

А потом он вдруг замер и медленно двинулся в соседний ряд припаркованных машин.

Потому что на приборной панели автомобиля того, другого, лежала хорошо заметная карточка.

Полицейское разрешение на парковку.