Декабристы и Франция - [5]
Таким образом, в 1814–1815 гг. в центре внимания мыслящей части русской молодежи находятся два круга вопросов: почему возвращение Бурбонов не привело к возвращению старого режима и чем французский опыт может быть полезен России?
Пока Вестрис и мадам Гардоль плясали в Grand Opéra «комаринского», Н.И. Тургенев, наблюдая жизнь русского офицерства в Париже, писал: «Теперь французы в восхищении от наших офицеров. Теперь возвратится в Россию много таких русских, кот[орые] видели, что без рабства может существовать гражданский порядок и могут процветать царства. Что можно сделать умными распоряжениями и постановлениями!»>33
Было бы крайне упрощенным полагать, что речь идет лишь о заимствовании некоторых новых идей. На глазах менялась вся система европейского мышления. «Настоящий переворот в Европе, – писал Тургенев, – переменил весьма, весьма многое. Многие даже книги, в коих рассуждения были справедливы, сделались теперь негодными или ложными. Многие истины политические, даже финансовые, были истинами до 1812 года, сим переворотом опровергнуты. Даже многие аксиомы, основанные на истории, ничего теперь не доказывают. Какой конец увенчает теперь такие важные происшествия!
В течение сих двух годов сделано столь много хорошего и истреблено столь много дурного, что совершенно неудачной развязки даже и ожидать нельзя»>34. Тургенев пишет о Европе, а думает о России. В его представлении Россия должна вместе с Европой шагнуть в этот мир новых идей и новой политической реальности.
Точно так же думали и многие из будущих декабристов. М.С. Лунин, по словам И. Оже, «был в Париже в 1814 году и воспользовался этим, чтобы изучить социальное положение или, лучше сказать, организацию Франции, сравнительно с Россией. В то время как другие наслаждались парижскою жизнью, он изучал ее, стараясь все понять и отдать себе отчет в том, что зовется цивилизацией. Внимание его равно привлекали как лица, стоявшие во главе правления, так и низшие управляемые народы»>35.
Мир зарождающихся либеральных идей для будущих декабристов был новым, но не был чужим. А.А. Бестужев, по его словам, «пристрастился к чтению публицистов, французских и английских, до того, что речи в палате депутатов и house of commons занимали <его> как француза или англичанина» (I, 430).
Для декабристов либеральные идеи были неотделимы от порождающей их либеральной среды. Во Франции либерализм был порожден поиском третьего пути между революцией и абсолютизмом. Французские либералы стремились в новых условиях установить то равновесие между монархией и потребностями нации, которое не удалось сохранить в 1792 г. Тогда это оказалось невозможным в силу целого ряда причин, проанализированных Мадам де Сталь в ее знаменитой книге о Французской революции>36. Теперь ситуация стала принципиально иной. Империя покончила и с абсолютизмом, и с якобинцами. Третье сословие, как этого требовал в 1789 г. аббат Сийес, из ничего превратившись в нечто, сделалось прочной основой формирования среднего слоя, консолидирующего нацию. На этой почве нетрудно было выработать идеологию нового гражданского общества, основанного на соблюдении прав отдельного человека.
В России же все было наоборот: не среда должна была породить либеральные идеи, а идеи должны были создать соответствующую среду. Именно этому были посвящены первые годы декабристского движения. Но еще до того, как был образован Союз благоденствия, Н.И. Тургенев обратил внимание на странность подобного рода трансформации. В письме к брату С.И. Тургеневу от 1 февраля 1817 г. он писал: «Я давно уже заметил, что Россия идет к просвещению совсем не тем путем, каким достигли до него другие народы. У нас все как-то навыворот. Я помню, что в пансионе рисовальщик Катрин начинал всегда картины рамками, после коих принимался уж за самую картину: вот ход всего в России»>37. Предложенный Тургеневым образ очень точен. В рамки европейской, прежде всего французской, общественно-политической мысли декабристы пытались вписать картину русской жизни. О том, как это происходило и какие имело последствия, и пойдет речь в настоящей работе.
Тема «Декабристы и Франция» разработана на уровне общих положений и высказываний декабристов о тех или иных французских писателях, философах, публицистах и их сочинениях.
Первый систематический свод данных о влиянии на декабристов французской общественно-политической мысли и Хартии периода Реставрации приведен в классической книге В.И. Семевского>38. При этом автор не ставит перед собой задачи не только охарактеризовать это влияние и указать его причины, но даже не выделяет его на фоне других европейских источников декабристской идеологии.
Феномен быстрого усвоения декабристами новейших идей как Франции, так и Западной Европы в целом М.О. Гершензон объяснял общекультурными процессами, берущими начало еще в петровской европеизации России. По его мнению, «здесь была далекая подготовка Петровских, Елизаветинских, Екатерининских времен. Как холст грунтуется для принятия красок, так известная часть дворянской молодежи ко времени заграничных походов 1813–1815 годов была психически загрунтована для принятия западных идей и манер»
