Декабристы - [39]

Уже и к месту ссылки давно Муравьёв доехал, а царю всё доносят, доносят:

– Перевернулась в овраг телега.

– Ха-ха!

– Коренной в дороге у них подох.

– Так им и надо.

– Волки за ними гнались.

– Догнали?

– Догнали.

– Покусали?

– Покусали.

– До смерти?

– Нет, не до смерти.

– Жаль.

Привык к муравьёвской телеге царь. Без неё даже скучно стало.

СОГЛАСЕН

Кавказ. Горы и водопады. Реки бурлят в ущельях. Где-то за небом кричат орлы.

На Кавказе идёт война, гибнут в боях солдаты.

В числе декабристов, отправленных царём на Кавказ, находился и Александр Бестужев.

Таскает Бестужев тяжёлый солдатский ранец. Ходит со всеми в атаки.

Не раз отличался в боях Бестужев. В приказах не раз отмечен. Даже орденом награждён.

А в те часы, когда утихают бои и выпадает свободное время, превращается Александр Бестужев в писателя Александра Марлинского. То сядет у горной речки. То на краю утёса. Достанет перо, бумагу. Строчка бежит за строчкой.

Один из кавказских начальников граф Воронцов знал и очень ценил Бестужева. Решил граф Воронцов облегчить участь писателя. Послал письмо Николаю I. Писал Воронцов, что Александр Бестужев человек талантливый и как писатель он может быть очень полезным отечеству, что надо его уберечь от боёв и от пуль. Просил Воронцов у царя разрешения перевести Бестужева-Марлинского из армии на гражданскую службу.

Получил Николай I письмо от графа Воронцова, прочитал раз, прочитал два.

– "Полезным отечеству", - проговорил, посмотрел на флигель-адъютанта Дурново. - Что значит быть полезным отечеству, а?

– Любить отца-государя, ваше величество, - выпалил Дурново.

– Верно, - ответил царь. - Вот ты полезен.

– Рад стараться, ваше величество, - поклонился царю Дурново и тут же чмокнул императора в руку.

– Бестужева не туда надо послать, - заявил Николай I, - где он будет полезен, а туда, где он может быть безвреден.

– Браво, браво! - закричал Дурново. - Ваше величество, браво!

– Так что же, Дурново, написать графу Воронцову?

– Полный отказ, ваше величество.

– Ну и глуп же ты, Дурново, - усмехнулся царь. - Пиши: государь согласен.

Смутился, притих Дурново, вывел "согласен".

– Написал?

– Так точно, ваше величество.

Прошёлся царь по кабинету из угла в угол. Опять подошёл к Дурново. Ткнул пальцем в письмо к Воронцову:

– Пиши: "Согласен. Перевесть его можно, но в другой батальон".

Остался Александр Бестужев в армии. И дальше лямку тянул солдатскую. Не вернулся Бестужев с Кавказа. Вскоре в одном из боёв погиб.

БАТЕНЬКОВ

Гавриил Степанович Батеньков по решению суда был приговорён к бессрочной сибирской каторге.

– Знакома ему Сибирь, знакома, - сказал на это Николай I. - Не напугаешь.

Батеньков до ареста был крупным государственным чиновником. По делам службы он несколько лет провёл в Сибири, хорошо изучил и знал этот край.

Приказал Николай I оставить Батенькова в Петербурге, заточить в Петропавловскую крепость, в Алексеевский равелин.

Но главное было, конечно, не в том, что Батенькову была хорошо известна Сибирь. Будучи на важной государственной службе, Батеньков знал многое из того, что царь хотел бы сохранить в тайне.

– Тут место надёжное, - говорил Николай I о Петропавловской крепости и потирал ладошки. - Пусть посидит, пусть посидит. Стены тайны хранить умеют... Ну как? - спрашивал царь у Дурново.

– Гениально! - кричал Дурново. - Гениально!

Упрятал царь Батенькова в Алексеевский равелин и всё же мучился, не находил покоя. Всё казалось Николаю I, что Батеньков и через стены сумеет разгласить известные тайны.

Думал царь, что бы ещё изобрести.

– Его бы - того, - подсказал Дурново.

– Что - того?

– Объявить, ваше величество, что злодей от своих злодейств ума своего лишился.

Посмотрел на советчика царь:

– Умён Дурново, умён!

Объявил государь Батенькова психически больным. Доволен Николай I, что бы ни сказал теперь Батеньков, кто же ему поверит, раз он не в своём уме.

Батеньков был и остался отважным человеком. Из Петропавловской крепости он писал царю резкие, негодующие письма. Одно из них кончалось словами:

И на мишурных тронах

Царьки картонные сидят...

– Картонные! - возмущался Николай I. - Я ему покажу - картонные. - И тут же: - Сумасшедший. Вот видите, сумасшедший. Что я вам говорил?

Двадцать лет продержал царь Батенькова в одиночной камере. Но и этого ему показалось мало:

– Ладно, пусть едет теперь в Сибирь.

БЕСТУЖЕВ ПЯТЫЙ

После разгрома декабристов усилился царский надзор над армией, над офицерами.

Однажды в одно из военных училищ приехал брат Николая I великий князь Михаил. Переходил он из комнаты в комнату. Сзади почтительно шли начальник училища, педагоги и воспитатели.

Осмотрел великий князь учебный плац, учебные классы, кабинет начальника, столовую, карцер, перешёл в общежитие воспитанников.

Шёл Михаил и вдруг заметил на столике, который стоял между двумя кроватями, какой-то журнал. Шагнул великий князь к столику, взял журнал в руки, видит - запрещённый журнал. Раскрыл и сразу попал на стихи Рылеева.

– Чей журнал?! - закричал великий князь Михаил. Поднёс он журнал к самому носу начальника училища. Вертит журналом и так и этак. - Дармоеды! Бездельники!