Дедушка русской авиации - [61]

— Вы все очень интересно рассказываете, ребята! Вот такой вопрос у меня — как здесь обстоят дела с неуставными взаимоотношениями, так называемой дедовщиной?

Повисла неловкая пауза. Пришлось отвечать Игорю.

— Видите ли, Ирина Николаевна, конечно, у старослужащих есть определенные привилегии ввиду их большего опыта, знаний, умений, навыков, выучки, а также воинского мастерства. Но главная проблема все же не в мордобое, а в системном попрании наших прав. Страна уверенно идет к демократии, а наша доблестная армия по-прежнему представляет собой образчик тоталитарного строя. Какие там права человека, какой там гражданский контроль! В двухтысячном гарнизоне нет ни одного представителя гражданской власти, даже милиционера нет, хотя тюрьма есть (гауптвахта, вы ее видели). Командир гарнизона — царь, бог, воинский начальник, мент, прокурор и судья в одном лице. А подразделениями части командуют сатрапы, которые тоже что хотят, то и воротят. Диктатура! Как следствие — дерьмовый культсоцбыт, отвратительные условия жизни, гнусное питание и прочие тяжести и невзгоды воинской жизни. И все мы жертвы этой системы, этого Молоха! Правильно я говорю, бойцы?

Бойцы Игоря единодушно поддержали.

Грамотность — пять, содержание — два

Возвращались домой уже поздно вечером.

— Спасибо тебе, Игорь, огромное! Как здорово, что ты взялся мне помочь!

— Не надо оваций. Как ты себя чувствуешь? Устала?

— Есть немного.

— Кушать хочешь?

— Зверски!

— Ну что ж, тогда продолжим экскурсию.

— Ты что? Я с ног валюсь! Да и поздно уже.

— Ирина, журналисту нужна целостная картина. У нас есть еще два неохваченных важнейших объекта — солдатская баня и родная пекарня. В бане сейчас моется караул, так что мы туда не пойдем, а вот в пекарню заглянуть стоит — посмотреть, что там и зачем. Заодно я тебя и покормлю.

Отпустив машину, Игорь провел Ирину в пекарню (пекари уже разошлись по своим ротам), кратко объяснил техпроцесс и сварганил нехитрый ужин: салат, яичница, жареная картошка с грибами, кофе с бисквитом, засахаренная морошка и арбуз.

— Роскошно! Где ты все это берешь?

— Напоминаю: я работаю в продслужбе. Кроме того, я отвечаю гостеприимством на гостеприимство, поскольку два вечера подряд я объедал вас.

— Ты меня просто удивляешь, Игорь. Ты всех знаешь, всюду вхож, умеешь общаться, как у нас говорят, «раскрутить человека на разговор». И знаешь, что я подумала: ты бы мог стать отличным журналистом. Ты человек грамотный, контактный, умеешь создать нужную атмосферу, расположить к себе собеседника, вытянуть из него информацию. Я благодаря тебе весь блокнот исписала.

— Кстати, о блокноте. Почему ты работаешь по старинке, без диктофона?

— Ненавижу диктофон, не могу с ними работать — он парализует интервьюируемого. Кроме того, он привязывает к мелочам, частностям, интонациям, дробит общее построение речи. Блокнот — лучшее оружие журналиста!

— Да, «лейка», блокнот, в особых случаях — пулемет.

— Нет, все-таки тебе надо быть журналистом. Ты как школьные сочинения писал?

— Грамотность — пять, содержание — два.

— Почему?

— Я выбирал неправильные темы. Кстати, неправильный выбор темы — большой грех для советского журналиста. Что касается журналистики — ты пока посмотри свежую прессу, а я быстро уберу со стола.

Игорь вытащил из тумбочки ворох периодических изданий.

— Очень кстати! Сто лет уже газет не читала! В вашем гарнизоне нет киоска «Союзпечати».

— Как и многого другого.

— Игорь, ты не дашь мне все это почитать?

— Бери, конечно. Сейчас я тебе заверну.

Игорь упаковал кипу в оберточную бумагу, потом подсел к Ирине и взял в руки ее кисть.

— Знаешь, что я заметил? У нас с тобой инициалы одинаковые — И.П. Говорят, это счастливая примета.

— У меня до замужества был другой инициал.

— И, тем не менее, Ирочка, я расцениваю нашу встречу как очень счастливую примету!

Игорь наклонился и поцеловал Ирину в щеку, потом скользнул губами по бархатистой коже и поцеловал в губы. Ирина не ответила, резко отстранилась.

— Нe надо, Игорь!

— Почему?

— Извини, мне пора!

— Ирина, останься! Прошу тебя!

— Не проси.

— Ну, тогда я провожу.

— Не надо.

— Но, Ирина, не откажи мне хоть в этом, черт возьми!

— Отказываю!

— Ирочка, мы же друзья! Зачем так круто?

— Если ты сейчас же не отстанешь, я ударю тебя по физиономии! До свиданья!

«Дурак, что не жахнул!»

Неудачу Игорь пережил на удивление спокойно. Более того, из-за провала на личном фронте вновь проснулся интерес к работе. С утра Игорь решил расколоть, наконец, огромные древесные кряжи, в беспорядке валяющиеся вокруг кочегарки. Игорь взял штатную кочегарскую кувалду, набор клиньев разной величины и принялся за дело. Через пару часов страшноватые на вид пни метрового диаметра развалились на относительно тонкие, пролезающие в отверстие топки поленья. Тем временем пришел Гайк.

— Гоша, ты мне только одно скажи — с кем это ты вчера целый день по гарнизону болтался? Я прихожу в батальон, а мне говорят: Гоша такую телку снял — обалдеть можно! Невозможно смотреть — глаза болят! Правда?

— Правда.

— Но вот ведь какая лажа получается — весь гарнизон видел, весь гарнизон знает, и только родные пекари ничего не видели, ничего не знают! Ай, жаштам! Ай, пуцэт кунэн! Как некрасиво, как обидно!