Дедлайн (фрагмент) - [6]

- Вечером пьяный ты позвонил и сказал, что у тебя, похоже, газовая гангрена, - усмехается Магомед, - А с утра ты позвонил и сказал, что билет остался в неизвестной подмосковной ментовке вместе с паспортом.

- Гангрена была бредом, - отвечаю, - Поехать меня просто защита не пустила. И Верка с Ксюхой, если честно.

- Как они?

- В Крыму еще. Вернусь - буду встречать. Тоскую сильно, ты меня знаешь. Просто пиздец временами - а временами, знаешь, наоборот, стимулятор натуры. Так что теперь я точно поеду. Тем более. Возвратки не будет. Есть серьезный внутренний позыв.

- Творческий позыв-то? Завидую... - говорит мой почти состоявшийся литературный агент, - Хорошо подумал? Не передумаешь? Аванс тебе сейчас выдавать, или как?

- А когда же еще?! Вот, баран! - я возмущен, - Я бы и без аванса у тебя денег занял. Думаешь эти козлы нам платят? Выборы-то закончились.

- И все-таки хорошо, что ты едешь по работе, с оказией, под охраной, с кормежкой и госбюджетными командировочными, - говорит Магомед, протягивая мне небольшую стопочку двадцатидолларовых купюр, - Значит, этих условных немецких денег тебе достанется больше. Хоть иногда судьба должна играть в пользу, скажи, уродец? Короче, от тебя ждут где-то 80000 печатных знаков. Мелочь, мне кажется. С подглавками только, не забудь.

Мы смеемся, я убираю деньги куда следует. Скоро мы допьем пиво - и отправимся куда-нибудь еще. Я только разве что заскочу в контору и скажу шефу, что переговоры о скрытой имиджевой рекламе с финансовым представителем фонда ветеранов Афганистана проходят успешно.

- А все-таки ебут нас чехи... - говорит Магомед, - Хоть мы и крепчаем от этого. Хотя морально, конечно, да на уровне будущих поколений все это, так или иначе, сложится в нашу пользу. Но пока ебут.

- Не ругайся, - говорю, - Я тебе первому расскажу, как там на самом деле. Какая энергетика, что за поля.

- Русско-татарский мат отгоняет бесов. Запатентовано историей. Однажды я ездил к одному старцу, в Оптину пустынь...

- Я помню эту концепцию, - говорю, - Она не бесспорна.

Играла восточная музыка. а может, и не играла.

- А ты знаешь, что я все-таки возобновил написание романа, - сказал я Магомеду, - Моего, вечного. Чтобы не бухать. Только во временах все время путаюсь.

- Моего романа? - уточнил Магомед, - Который я тебе заказал позапрошлым летом? И дал в долг аванс?

- Никакой он не твой, - ответил я, - И ни чей. Я его по главе в Интеренете вывешиваю.

- Опять с маргиналами связался... - вздохнул Мага и допил пиво, Шифруйся получше. И как твой творческий метод, в связи с буддизмом, усовершенствовался? Что? В корень смотрю? Йока гири?

- Научился работать просто, немного и без психозов, - улыбнулся я, - Не переутруждаюсь короче. Еще дисциплины бы поднабраться, и Букер с Нобелем, считай, в кармане.

- Супер. Только не забывай, что главное - это глубоко дышать, - он сел на своего любимого галатропного конька, - А психоз пройдет. Сам собой развяжется. Тем более, что любые неврозы после настоящей войны становятся осколочными. Разве ты не чувствовал того кайфа, что на войне любой отрезок времени без присутствия смерти за плечом, и даже самого ухода смерти чуток подальше - что при снайперах на открытом пространстве не представляется возможным, не говоря уже о минометных гнездах на склонах гор, а ты, блин, в чертовом ущелье... Короче, не отвлекаюсь. О чем твой роман? Надеюсь, о том же самом?

- Ты сам все знаешь, - сказал я, - О кайфе на войне, простыми словами. О психоидной природе.

- Да? Простыми? - усмехается Петр, - Везет тебе. Эх, я убивал, не могу вот так. Зависть, зависть - вот что меня в тебе привлекает. Моя зависть. Я смог бы лишь про то, как... А, нет - это тоже не смогу... Да и возраст уже... Может, шишек возьмем, таланты и поклонники?

- Можно, - сказал я, - Все можно, если в меру. Ты абсолютно прав в том, что сейчас сказал, Мага. Без поездки туда повторно, сейчас, хотя бы приблизиться, хотя бы почувствовать этот страх как следует - повторно, после той войны, после того страха. Без водки той хрен напишешь приличную книгу. В смысле - неприличную. Она в любом случае будет больной. Таким образом ее и купят. Дойдет до аудитории. Нормальный бизнес на крови и обгрызенных собаками трупах. Чем он хуже солдатской карьеры?

- Ты говоришь моими словами, сукин кот, - говорит Мага, - И ты прав. Безусловно, как рефлекс. Ебануто, как создание.

- У меня с бессознательным договор о ненападении, - говорю, - И вообще, прекращай материться. Фуфловая высокопарность мне не катит.

- Да? - Мага удивленно молчит пару секунд, а потом встает из-за стола и уверенно произносит, - А я-то всегда наблюдал у тебя декларацию независимости от психики. Что-то изменилось, пограничник?

Я однажды ему рассказал, как лечился в одной ведомственной клинике пресловутых "пограничных состояний", вот он и прикалывается. Как будто сам не лечился еще покруче. Ну, да он ведь убийца многоразовый. Ему сложней.

- Война, - говорю, - Чечня. Грех материться всуе...

- Хоккей, - говорит Мага, - Договорились. Значит, едем бухать. Только не вздумай говорить о Сэллинджере, Мэллвиле и остальных кафках - а то меня замутит не доезжая. Не говоря уже о тулках и римпоче, жалкий сектант. И прекращай путаться с временами, это не по-человечески. Время у нас у всех одно. Банальность...