Дед Мороз в личное пользование - [2]

Она у меня гомофоб высшей пробы. Не знаю даже, отчего у неё такие чувства к безобидным людям, всё отличие-то которых только в том, что они предпочитают себе подобных. Бабушка всегда, когда мать начинало нести на эту тему, просто хмурилась. Хорошо, что маменьке попался австрийский граф, и она выскочила за него замуж, помахав нам ручкой на прощание. Мы с бабушкой вздохнули спокойно. А когда мне исполнилось шестнадцать, моя любимая бабушка умерла. Я переехал жить к отцу в Москву. Шумный город, суетливый. Мы не виделись с ним с тех пор, как они с матерью развелись, а мне тогда было десять лет. Мать в категорической форме запретила отцу приезжать, чуть ли не судом грозилась. Благо есть телефон. Так и общались тайком.

У отца уже давно новая семья: жена Ирина и сын Илья. Брат у меня на двенадцать лет младше. Неугомонный юморист. С Иришей мы подружились. Она полная противоположность моей маменьки: спокойная, улыбчивая, хозяйственная. Её призвание это семья и уют. Отец довольно успешный бизнесмен, ему часто приходится бывать на разных светских вечеринках, Ириша же эти выходы терпеть не может. А отец ею гордится, как чемпион золотой медалью. Когда я окончил институт, то предпочёл вернуться в родной город. В Питере мне уютнее и спокойнее. Отец настаивал, чтобы я остался и работал в его компании, но мне хотелось добиться всего самому. Пошли на компромисс: если до тридцати лет я не сделаю приличную карьеру, пойду работать к отцу. Если же сделаю, он поможет мне, безвозмездно, открыть собственное дело. Я отказывался, но… Отец у меня упрямый. Всё стремится компенсировать годы разлуки. Я вернулся в город, поселился в теперь уже моей трёхкомнатной квартире в старом, но уютном районе, и разослал своё резюме в кучу фирм. Естественно, что, несмотря на красный диплом, меня не завалили предложениями, но несколько собеседований я прошёл и весьма успешно. Так и попал в компанию Морозова-старшего.

Сначала я стал помощником помощника, так сказать, главы юридического отдела компании. Работа была по профилю, практика накапливалась. Через два года я стал уже сам первым помощником. Мои таланты оценили, и завалили работой. Главным юристом у нас был легенда в нашей профессии Аристарх Георгиевич Веллер. Старый Лис, как многие называли его за глаза, оценивая его опыт и хитрость. Он учил меня, как профессор нерадивого студента: вдумчиво и терпеливо, заставляя переделывать по несколько раз документы и думать, думать, думать. Красный диплом — это замечательно, прекрасная учёба тем более хорошо, но жизненная практика во много раз лучше. Когда ты учишься на собственных шишках, ощущая надежное плечо наставника, это просто сбывшаяся мечта. Аристарх Георгиевич стал для меня богом юриспруденции и делопроизводства.

Я работал, карабкался по служебной лестнице и при этом умудрялся гулять, как мартовский кот. Был рад, доволен и счастлив, пока вместо старого шефа не пришёл новый. И моё либидо вновь не выкинуло фортель. Когда я в первый раз увидел Тимофея Ильича, застыл истуканом посреди коридора, а он прошёл мимо, ухмыльнувшись. Привык, вероятно, к такой реакции. Мужчина видный, ничего не скажешь. Высокий, смуглый даже зимой, спортивный брюнет с самыми зелёными глазами, которые мне доводилось встречать. Я тогда почувствовал себя идиотом. Мальчишкой тринадцатилетним. Как когда-то… И понял, что вновь теряюсь, вновь… Первые полгода, когда бывал вместе с Веллером на совещаниях, иногда ловил себя на идиотском занятии. Я тайком наблюдал за шефом. Как он двигался, что хищник на своей территории, как говорил, умудряясь убеждать в своей правоте даже прожжённых скептиков. А ещё я краснел, если он ловил мой любопытный взгляд, и ухмылялся довольно, видя моё смущение. Зло брало, и не на него, на себя. Я решил, что так дальше не пойдёт. Хватит себя дураком выставлять. Взял себя в руки, выбросил дурные мысли из головы, закрыл непонятные желания на засов, и назначил свидание очередной красотке. Так и жил эти три года, разрываясь между странной тягой к шефу, и очередными дамочками.

Аллочка пришла к нам совсем недавно, лишь семь месяцев назад. Вся из себя принцесса: стройная фигурка, яркая внешность, безупречные манеры (грубые выражения я услышал от неё сегодня в первый раз), облегающие платья, юбки-карандаши, строгие блузки, причёска волосок к волоску. Безупречная секретарша, как с обложки журнала. Красивая женщина, которая знает всё и обо всех и ещё кое-что. Заглянул вчера перед уходом домой к ней в приёмную, и вижу, она сидит грустная, глаза красные. Не удержался. Пригласил в кафе, вечер пятницы всё-таки. Выпили по коктейлю, потом ещё, потом я потащил её в свой любимый клуб, потом смутно помню, как мы отрывались на танцполе, а дальше… Припоминается с трудом. А вот утро получилось весёлым. Надеюсь, Алла мне все же поверила и проблем не будет. Я по девушкам, и только по ним, родимым. А мои несбывшиеся юношеские желания, в которых я сам не успел толком разобраться, пускай идут лесом. Тем более, что Морозов явный самец. Я, конечно, тоже не мелкий ягнёнок, но в харизме и силе малость проигрываю, а значит что? Правильно, мне светит с ним быть, скорее всего, в пассивной роли. Хочу ли я этого? Нет, точно не хочу. Дядюшка Фрейд не тонко намекал, что большинство мужчин латентные геи, может я тоже из таких? А может, просто пора жениться и не страдать фигней? На Аллочке? Упаси. Господи! Если она будет всегда так визжать, если мне что-то не то приснится, то я оглохну ещё до свадьбы. Мне нужна девушка вменяемая и с чувством юмора. Мало ли, что может примерещиться с похмелья?