DayZ: В последний путь - [17]

— Нет, — сказал учитель. — С волками не разговаривают — их убивают или сажают в клетку. А клетки у нас нет.

— Вы же не предлагаете воевать с ними? — спросил Борис.

— Я думаю, что их гораздо больше, чем нас, и открытое противостояние нам не выиграть, более того, это совершенно не входит в наши планы: покинуть территорию заражения. К тому же компания урок — не для меня.

— Они такие же дети Бога, как и мы с вами.

— Зеки — ваши клиенты, — сказал Вацлав. — Они любят казаться праведными, раскаявшимися грешниками. Это ведь так просто: убил — покаялся, убил — покаялся. Но не будем сейчас об этом. Главное — решить: уйти или остаться. Сейчас нигде не безопасно и люди поменялись: теперь каждый захочет посмотреть, что у нас в карманах. Здесь или где-то там — разница небольшая. Пока мы не знаем, где эпицентр заражения, так что направление придется выбирать только наугад. Кто за то, чтобы уехать как можно дальше от бандитов?

— Пока не вышел на связь этот говнюк, мне хотелось уехать, — Бес скривился, — а сейчас я бы всадил ему пулю между глаз.

— Давайте уедем, — сказал Боря. — Они будут нас искать. Мы же все равно собирались сваливать.

— Может, с Божьей помощью, мы попытаемся договориться? Похоже, у них много людей, есть безопасное место. Там мы будем жить как раньше — в мире и любви. Господь послал нам рацию, чтобы мы смогли договориться, не надо отвергать дары Его.

Бес раздул ноздри. Глаза сверкнули.

— В мире, да? С ними? С предателями? С продажными тварями? Зачем ты вообще пришел к нам? Оставался бы с ними, был бы как все. Федя, это война. Война, Федя! Война против всех! Назад дороги нет!..

— Выходит интересный результат, — перебил Вацлав. — Один голос — за переговоры, другой — за войну, а третий — за скорый отъезд. Получается, что мой голос — решающий… Я повременю с решением: может кто-то из вас передумает.

— Я не беру своих слов обратно! Я не буду договариваться ни с кем! Мой договор — пуля!

— Если вы имеете в виду договоры с врагами — с прихвостнями системы государственного рабства, с которыми борется повстанческая армия, то с ними никто не хочет иметь дел, а вот присоединиться к другим повстанцам без договора не получится.

— Братьям по оружию я всегда рад.

— Вот и славно, — сказал учитель и посмотрел на машину. — Надо перекрасить: белый — слишком заметный цвет.

Боря поднял руку.

— Я неплохо рисую, но где взять краску?

— Я перекрашу, — сказал Бес и спустился к высохшему ручью.

Он зачерпнул жменю грязи и со всей дури влепил в дверцу — полетели брызги, окропив бросившихся в рассыпную выживших.

— Чего стали? Помогай!

Через десять минут Ниву было не узнать: из обычной сельской красавицы она превратилась в болотную кикимору.

— После дождя придется перекрашивать, так что лучше нам найти краску, — сказал Вацлав, вытирая руки об траву.

На севере загрохотал раскатами гром. Боря взглянул вверх: небо чистое.

— Вертолет! — крикнул Бес, показывая рукой на восток. — Ушел на Старый Собор. Нас ищет падла.

— Думаю, это наши знакомые, — сказал Вацлав, всматриваясь в небо. — Похоже, придется поторопиться с решением… И я считаю, что нам следует уйти, пока нас не обнаружили. Но… вертолет — звучит очень заманчиво. Тут рядом есть аэродром «Северо-Западный» и там наверняка стоит не один такой. Вот если бы у нас был пилот… Отец Федор, вы, часом, не умеете летать?

— Увы, Господь не направлял меня в летное училище.

— Жаль.

Бес усмехнулся.

— Чего там летать? Ну, давали мне порулить пару раз и ничего, нормально: тумблер тут, кнопка там — загудело и вперед.

— Вы серьезно?

— Да, черт возьми!

— Вы сможете управлять вертолетом?

— Если что, там инструкция есть… Шучу, — рассмеялся майор.

Вацлав нахмурился.

— Вертолет существенно облегчил бы нам путешествие, но мне надо знать точно, сможете вы взлететь и приземлиться?

— Если получится взлететь, то приземлиться придется в любом случае, — сказал Борис.

— Верно, солдат!

— Что ж, в таком случае, едем на «Северо-Западный».

— Господи, помилуй…

— Религиозную нужду справляйте в храме, — перебил учитель и залез на заднее сиденье Нивы. — Борис сядьте за руль. Господин майор, вы сможете стрелять из движущегося транспорта?

— Я смогу стрелять и с плывущего, и с летящего.

— Поехали.

Один

Нива легко забралась в горку и выехала на проселочную дорогу.

Здесь — налево, — скомандовал Вацлав, ведя пальцем по карте, найденной в бардачке. — Крутой поворот направо и на развилке у озера — тоже направо. Дальше — прямо до Пустошки.

Борис точно выполнил команды штурмана и, выехав на прямую дорогу, прибавил газа — Нива понеслась по грунтовке галопом, словно дикая лошадь: рев мотора, клубы пыли — свобода! Одинокие заблудившиеся зомби лишь провожают взглядом: где им угнаться за мощью советского внедорожника с восьмьюдесятью лошадиными силами под капотом.

У Пустошки свернули с дороги вправо, в объезд деревни, когда навстречу выбежали местные жители. Они кричали, махали руками, бежали, прыгая под колеса — машина подпрыгивала, переезжая наиболее прытких крестьян, разбрасывала в стороны оголтелых колхозников с переломанными ребрами, хрустела костями, брызгала внутренностями и лопала черепа, как спелые тыквы. Боря крепко сжимал руль. Бес скалился и поминал черта при каждом ударе. Вацлав подпрыгивал, кряхтя и стукаясь головой о потолок. А отец Федор тихо ойкал и просил прощения у высших сил.