Даю уроки волшебства - [21]

В действительности же я постепенно отпускал «грушу», и жидкость в виде колы уходила в нее обратно. Хоп — и бокал пуст. Хоп — и бокал опять полон. Проделай это несколько раз, и тебе остается только элегантно поклониться публике.

Внимание! Мудрый совет Мудрилы Мудреныча: нажимать и отпускать «грушу» надо не спеша, мягко и плавно, без всякого напряжения, иначе жидкость будет пениться, что вызовет подозрения у видавшего уже виды зрителя.

С их стороны возможны даже нежелательные выкрики: «Требуйте долива колы после отстоя пены!»

Да, и еще, разумеется, пальцы, скрывающие «грушу», должны быть обращены к магу-волшебнику, а тыльная сторона ладони к зрителям. Вот, пожалуй, и все указания по эксплуатации фужера!

Удачного тебе похода!

Куда?

В кино конечно же!

Фокус 19 Смеху время — потехе часик

Сидим мы как-то с ребятами в школьном буфете, чаи гоняем с марципанами да плюшками, да в прикусочку еще и анекдотики друг другу Рассказываем.

Валерка Курош рассказывает;

Отец говорит сыну-двоечнику:

— Что нужно сделать, чтобы ты не получал двойки? Отвечай!

— Все очень просто, пап! Надо, чтобы учитель меня не вызывал...

Ха-ха-ха, смеемся мы, аж кусочки плюшек разлетаются по столу.

Дальше былинник речистый, Славик Лобанов, продолжает:

Внук приходит из школы и докладывает.

— Бабуль, а бабуль, я «кол» принес!

А она и отвечает:

— Молодец, внучек — изгородь поставим!

Ха-ха-ха, прыснули все вновь — несите ведра.

Юрка Телешев встревает:

Учительница говорит на уроке русского языка:

— Леня, составь простое предложение со словами «кот» и «смотреть».

И тот составил:

— Когда я случайно наступил коту Ваське на хвост, он закричал: «Ошалел, леший! Смотреть надо, куда ногу ставишь!»

Опять мы просто ухо-хотались.

Ну и пошли наперебой:

Учитель истории:

— Сидоров! Что ты знаешь о разносторонних способностях Юлия Цезаря?

— Знаю! Знаю очень хорошо, что он мог одновременно есть, пить, разговаривать, слушать, писать и даже смотреть телевизор!

— Baxo! Ты почему опоздал в школу?

— Учитель, я встал в восемь утра. Смотрю — вай! — а уже девять...

Двоечник приходит в школу, а вместо нее — дымящиеся головешки.

Что случилось, Степаныч? — спрашивает он у сторожа.

— Да вот, полыхнуло ночью и...

— Что? Что-что?

— Сгорела, говорю, в момент школа твоя.

— Как-как?

— Вспыхнула, и нету ее... Да ты никак, милок, глухой?

— Эх! Век бы слушал!

Ну тут мы зашлись от хохота. A я им в довесочек еще один анекдот бросаю. Раз, думаю, смешинка в рот с булками попала, их не остановишь уже ничем:

Сын приходит домой и говорит маме:

— Мам, а мам, почему меня во дворе все ребята головастиком дразнят?

— Не слушай их, лучше сбегай в магазин за картошкой? Да ведро то не бери! В твою панамку три ведра влезет.

Наш звенящий смех подхватывает Ленька Абрамов:

На уроке истории ученика спрашивает историчка:

— Кто такой Чапаев В.И.?

А тот отвечает:

— Василий Иванович Чапаев был предводителем всех угнетенных негров.

— Это почему же?

— Да потому, что он воевал против белых...

Да, хохотунчик поселился в нас надолго, думаю я, а у самого от смеха аж живот свело и покалывать стало в затылочной области, начало в лопатку отдавать.

— Всё! Всё! — кричу я ребятам. — Хватит, хватит, пацаны! Сил нет смеяться. Уши бантиком завязались, хохотальник хохотущий перекосило, ноги и руки свело... Все! У меня пульс пропал!

— Как это, Акопяша, у тебя пульс мог пропасть?

— Куда же он подевался?

А может, ты его вместе с плюшкой, хоп, да проглотил? А-а-а? — не переставая улыбаться, говорили мне мои смехоухохатывающиеся друзья.

— Нет, — очень серьезно отвечаю. — Говорю пропал! Значит, пропал! Сами проверьте. Смешки стали потихоньку угасать. Тут мою руку берет Толик Савков, и с лица его сползает ухмылочка, сползает медленно на стол, а со стола — блямс — падает прямо на пол... Разбивается вдребезги, разлетаясь по всему школьному буфету. Шмяк!

— Ребя! А Акопяша-то не врет! И впрямь пульса нету!

Тут конечно же все стали хватать меня за Руку, удивленно поглядывая то друг на друга, то мне в глаза. А я сижу ни жив ни мертв, глаза закатил к потолку, закинув голову, Узорчики разглядываю на люстре.

Да, напугал я тогда своих товарищей-юмористов, любителей экологически чистой сатиры. Кто-то даже, помнится, за физруком побежал: он у нас на все руки и ноги был мастером. Заставлял всех бегать вокруг школ по пятьдесят кругов, лазать по канату до посинения на одних руках по двадцать пять раз подряд, упасть и отжиматься от пола, пока дух не покинет. Но, к счастью, его не был в школе. А то бы он меня быстренько привел, в чувство. Завернул бы в маты и поставил бы с ног на голову минуток так на сорок пять. Уж очень он йогу любил — больше чем учеников. Когда я узнал, что побежали за физруком, тут же вышел из «каталепсии», говорю:

— Да вы что? Это же шутка! Фокус. Смех! Ну, и рассказал им про этот невинный фокус шалуна-шалунишки.

Подготовка к фокусу и его демонстрация

Чтобы продемонстрировать этот фокус, кудесник объявляет, что он готов убедить всех в том, что способен сам себя загипнотизировать. И что они, то есть зрители, будут живыми свидетелями уникального паранормального явления. Чародей-мистификатор-гипнотизер-паранормальщик протягивает руку и предлагает кому-нибудь пощупать его пульс. Зрители, отыскав пульс, держат его руку. Постепенно пульс замедляется, замирает и... исчезает совсем. Зритель, участвующий в опыте, заявляет: «Все! Он от нас ушел! Убежал в неизвестном направлении!» А после этого пульс вновь начинает колошматить, да так громко, что не слышно, как кремлевские куранты пробили двенадцать раз.