Дайте стройбату оружие - [2]

— Меня к вам подполковник послал, — докладывал полусонный водитель, молодой белобрысый парнишка с погонами ефрейтора. — В часть уже стало начальство съезжаться. Много чужих. Хорошо, что я вас, товарищ капитан, быстро нашел. Ваша жена сказала, что на дачу уехали. Подполковник просил доставить вас немедленно!

— Что там у вас приключилось? Почему такая срочность?

— Не знаю, товарищ капитан, меня дежурный по части разбудил. Говорит: гони срочно по приказу подполковника домой к начальнику особого отдела и адрес дал мне. Вот на бумажке записан. Я даже умыться не успел, — водитель протянул капитану Азаренкову мятый тетрадный листок в клетку, на котором рукой подполковника Авсеенко был записан его домашний адрес.

"Ну, надо же такой подлянке случиться, — думал с досадой Азаренков. — Второй день в отпуске и тут достали. Говорил жене, что вчера надо было в Пицунду уезжать, так нет: на дачу загляни, прибери всё там перед поездкой. Заглянул! Прибрал! Вот тебе и отпуск, вот тебе и отдых у моря. Что там у них приключилось такого, что даже отпускников выдергивают?"

— Всё-таки справедливость есть на свете и счастье возможно, — сказал он вчера жене, нехотя отправляясь на дачу. — Мы едем в отпуск вместе, заметь – впервые за последние пять лет.

Как всё хорошо у них получалось на этот раз. Жене дали отпуск в то же время, что и ему. Детей они неделю назад благополучно проводили к бабушке в деревню, кошку и собаку на месяц определили к брату жены, поставили, так сказать, на братово довольствие. Даже горшки с цветами, над которыми больше всего дрожала жена, перенесли к соседям, наказав, чтобы те не забывали поливать растения, алоэ, герань, комнатную розу, распустившуюся несколько дней назад маленькими, величиной с напёрсток, нежно-розовыми бутонами.

В Пицунду собрались ехать на недавно купленной "копейке", заодно мечтали посмотреть на страну из окна собственного автомобиля. И вот – нате вам!

Если бы ему ещё вчера предсказали такое развитие событий, он бы решил, что над ним издеваются. И вот долгожданному отпуску, похоже, наступил полный кирдык. В своих предчувствиях капитан редко когда ошибался. Такова судьба чекиста – надо жить интуицией, а потом уже холодным расчётом.

У КПП части на бетонной площадке стояло полтора десятка чёрных "Волг" с московскими и владимирскими номерами и примерно столько же зелёных армейских "УАЗов". От только что подъехавших машин, в сторону штаба поодиночке и небольшими группками тянулись помятые ранним пробуждением люди с озабоченным выражением на лицах.

Капитан Азаренков с трудом пробился через галдящую толпу офицеров и гражданских, плотно забивших узкий коридор штабного корпуса. Коридор шевелился людской массой как растревоженный муравейник. Многие офицеры, завидев особиста, здоровались с ним, в ответ Азаренков кивал тем головой и плечиком-плечиком протискивался к командирскому кабинету. По роду своей службы капитан знал всех офицеров не только в лицо, но и по имени-отчеству, мог на память сказать о каждом что-то из его биографии, запечатленной строками личного дела. Капитан знал об этих офицерах всё, даже то, о чём они сами порой не догадывались. Гражданских, выделявшихся черными костюмами среди военных, особист видел впервые и удивился тому, каким образом они попали в расположение части. Открывая дверь кабинета командира военно-строительного отряда – подполковника Авсеенко, он услышал за спиной обреченное:

— Хана, наверное, Филиппову и его пацанам!

В командирском кабинете сидели трое: сам хозяин – убитый бессонной ночью подполковник Авсеенко, задумчиво разглаживавший свои пышные будённовские усы, слегка подернутые на кончиках дымкой седины, вечно хмурый и недовольный всем на свете начальник штаба майор Шалатонов и всегда бодрый, излучающий, как казалось Азаренкову, искусственные энергию и оптимизм замполит части капитан Смирнов.

— Разрешите, товарищ подполковник, — прогудел особист.

— Проходи, Пётр Анисимович, садись, — Авсеенко указал взглядом на свободный стул у окна.

Докладывал Шалатонов:

— Третья рота капитана Филиппова проводила отделочные работы в подвальных помещениях Объекта и оказалась в самом эпицентре взрыва, вернее внизу его. Где сейчас находятся его люди и он сам нам неизвестно.

— В котором часу прогремел взрыв на Объекте? — спросил подполковник.

— По нашим данным в два часа ночи.

— А что там – в этих подвалах? — осведомился замполит, и с хитринкой посмотрел в сторону Азаренкова.

Подполковник нервно передернул плечами, раздражаясь неуместности любопытства замполита и вопрос, не получив ответа, сам собой завис в воздухе. О том, что это за подвалы даже чекист Азаренков имел смутное представление. Объект был засекречен и допуска на его территорию никто из части не имел, только по отдельным репликам знакомых чекистов Азаренков судил, что на Объекте были вовсе не подвалы, а огромные подземные бункеры, растянувшиеся на десятки километров в разные стороны. Разговоры на эту тему, да ещё при начальнике особого отдела могли стоить замполиту карьеры.

Но Азаренков, чувствуя ответственность момента, не придал словам замполита особого значения и доложил командиру ВСО, дополняя информацию начальника штаба.