Даймон - [5]
Искомая Женя обнаружилась, как и следовало ожидать, ошуюю. Вначале проявились очки, после… После — ничего, потому как собственные очки нуждались в серьёзной протирке.
Зато не потерялись и не разбились. Повезло!
Мысль о том, что не придётся блуждать в серой полутьме и тратить остатки денег на новые стекляшки, обрадовала до невероятия, и Алёша не только отреагировал на провокационную реплику («тоже»!), но и ответил со всей серьёзностью, без привычной иронии.
— Нравятся. Только наши — больше. Немецкие они… Одинаковые какие-то. Три подряд послушаешь — уже скучно.
— Реально мыслишь, — одобрил голос Хорста Die Fahne Hoch. — Мне наши тоже по душе. Правильные!
Самого Хорста разглядеть не удалось. Он был за рулём, впереди, Алёша же вместе с Женей, любительницей нацистского мелоса, на заднем сиденье. Разве что затылок, и то как в тумане. Шея крепкая, стрижка короткая, словно в фильмах про 30-е годы.
— Правильные! — та, которая Женя, презрительно фыркнула. — «Клюнул в ухо жареный петух!»
— А тебе что из нашего больше нравится? Из старого?
Вопрос Хорста предназначался явно не девушке. Поэтому Алёша вновь задумался.
— «Суоми-красавица», — наконец, решил он. — Виноградов поёт.
— Молодец! — одобрили из-за руля. — Рубишь!
Защитник демократии чуть было не возгордился, но вовремя вспомнил, что он, как ни крути, в плену. Более того, противник, кажется, начал его «колоть», причём весьма успешно.
…Ой, голова!
Боль, засевшая возле уха (куда жареный петух клюнул) заставила вновь закрыть глаза, на время забыв обо всем: и допросе, и о любви к демократии, и о том, что в сочетании запаха бензина с восточными благовониями что-то есть. Даже когда машина затормозила, Алёша не сразу сообразил, и только почувствовав чью-то руку на плече, попытался встать.
Получилось. И выйти из машины получилось. Только глаза никак не хотели открываться.
— Если что, зайду к соседям. Там все врачи, сообразят. Но, думаю, обойдёмся… Так… Нам на второй этаж, дойдёшь?
Последняя фраза любительницы нацистских маршей явно предназначалась Алексею.
— Дойду, — выдохнул он.
А что ещё скажешь? Бежать — сил нет, на помощь звать стыдно.
— Хорст, отгони машину… Ну, пошли!
Дошёл. Даже ботинки сам снять сподобился.
Очухался Алёша уже в кресле. Не до конца, но глаза раскрыть сумел.
…Цветные гравюры на стене, та, которая слева даже не гравюра — гобелен. Ого! Возле окна стол, компьютер включённый, по экрану картинки плавают…
Сзади, кажется, книжный шкаф. Нет, не шкаф — стенка. Огромная, от двери до подоконника.
Итак, ясности прибавилось. Боль, правда, никуда не делась, даже окрепла, растеклась по всей голове, к шейным позвонкам подобралась.
— Ты что? Ты ещё героин уколи!
— Если надо — уколю. Сотрясения нет, кости целы. Сильный ушиб — и шок. Ничего, сейчас…
Все те же: Женя и Хорст Die Fahne Hoch. То ли в коридоре, то ли в соседней комнате.
А вот героина не надо! Анальгина попросить, что ли? Помогает!
— Пей! Сразу, не нюхая!
Нет, уже не в соседней. Тут она, Женя, чашку к самому носу протягивает.
Очки Алёша так и не протёр, не до того было. Посему кроме очков же, но Жениных, смог разглядеть лишь нос. Самый обычный, маленький, можно даже сказать, носик.
— Это… Чего?
Нюхать, как и велено, не стал, только запах такой за десять шагов почуешь. Вроде эвкалипта, только не эвкалипт. Ещё острее, ещё резче.
— «BioGinkgo-27», экстракт из коры гинкго двулопастного. Каменное дерево, если совсем просто. Тебе это что-нибудь говорит? И не надо. Пей — и к компьютеру!
Поднёс Алёша чашку к губам. Зажмурился.
— К-куда?!
— А если твой предок пожалует?
— Хорст, я же кажется просила отца так не называть! Сейчас — можно. Поставлю самый обычный диск, релаксационную программу…
— Тебе виднее. Если что, сама с Профессором будешь объясняться. Эй, парень, наушники надел? «Суоми-красавицу» слушать будем. Тебя как зовут-то?
Дорожка 4 — «Принимай нас, Суоми-красавица»
Ансамбль Ленинградского военного округа, солист Георгий Виноградов.
(2`30).
Эта песня, долгие годы забытая напрочь, ныне стала весьма популярной, по крайней мере в Сети. Есть на многих сайтах — но в единственном варианте, с одной и той же старой пластинки. Необходима работа с файлом, прежде всего, следует слегка «замедлить» исполнение.
Воскресенье, 3 августа 1851 AD. Восход солнца — 7.54,
заход — 16.54. Луна — I фаза, возраст в полдень — 6, 5 дня.
Караван отправится завтра. Во всяком случае, мистер Зубейр Рахама мне это твёрдо обещал и даже с самым серьёзным видом предложил дать клятву — хоть на Коране, хоть на Евангелии. Я не менее серьёзно напомнил ему соответствующую заповедь весьма уважаемого всеми мусульманами пророка Исы ибн Марьям.
Надеюсь, мы оба поняли, что шутим.
Мистер Зубейр, мой давний и, рискну предположить, хороший знакомый — человек, мягко говоря, неоднозначный. С точки зрения господствующей ныне в Англии (не в моей Шотландии!) пуританской морали, он — чудовище. Работорговец (подчас и разбойник), араб-метис совершенно тёмного, во всей смыслах, включая цвет кожи, происхождения, да к тому же мусульманин, причём самого предосудительного поведения.
Быть арабом, по мнению англичан, очень некрасиво. Нехорошо. Фи! Шотландцем, впрочем, тоже. Пятую строфу гимна сейчас петь уже перестали — но из текста не вычеркнули. «Боже, покарай шотландца!» Взаимно, джентльмены!
России нужна иная История. Больше славы, меньше крови, Великое Прошлое должно быть достойно Светлого Грядущего. Это под силу тому, кто стоит над Временем. И горе его врагам. Железной рукой загоним человечество к счастью! Люди же — не творцы своей судьбы, а злые бесхвостые обезьяны. Бурный год 1924-й начинается с торжественных похорон на Главной Площади. Большие Скорпионы гибнут один за другим, освобождая путь для победителя, готового шагнуть из черной тени. Иная история столь же кровава и страшна, как та, что уже свершилась.
...Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары-спецназовцы, ловят убийц Первач-псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках-"алтарках" приношения утопцам и исчезникам, водопроводно-строительным божествам, двухколесные кентавры доводят до инфаркта постовых-жориков из ГАИ, а сам город понемногу восстанавливается после катаклизмов Большой Игрушечной войны... Но вскоре танки уже вязнут в ожившем асфальте, мотопехота расстреливает безобидного Минотавра в джинсах, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Крик о помощи будет услышан.Главные герои романа: писатель Алик Залесский и следователь прокуратуры Эра Гизело, городской кентавр Фол и странный псих Ерпалыч, шаман Валько-матюгальник и рогатый Минька в джинсах..
Белые буквы барашками бегут по голубизне экрана, врываются в городскую квартиру архары — спецназовцы, ловят убийц Первач — псы, они же «Егорьева стая», они же «психоз святого Георгия», дымятся на газовых конфорках — «алтарках» приношения утопцам и исчезникам, и звучит в эфире срывающийся вопль: «Всем! Всем, кто нас слышит! Мы — Город, мы гибнем!..»Удивительное соавторство Г.Л.Олди и Андрея Валентинова — и удивительный роман «Нам здесь жить», где играют в пятнашки быль и небыль...
Если ты не хочешь погибнуть на окровавленном песке арены, потешая зрителей, если Свобода для тебя — не просто слово, если ты уже и так мертвый, если… Имя Спартака известно каждому, но за именем прячется тайна. Спартаком греки звали одну знаменитую собаку, разорвавшую хозяина. Люди и боги, надменные римляне и бесстрашные гладиаторы, демоны, выпушенные из преисподней, проклятие, чуть не погубившее Рим, — все это сплелось кровавым клубком войны. А если бы Спартак победил?
37-й год, Москва. Тайные и явные правители страны продолжают свой эксперимент. Аресты, «чистки», расправы идут с небывалым прежде размахом. Сотрудников вездесущего НКВД интересует все – и действия таинственнойконтрреволюционной группы «Вандея», и древние заклинания крохотного народа, укрывшегося от репрессий в уральских лесах.Сумеют ли герои романа противостоять силам Зла, чьи замыслы неведомы никому?
Кей Велегост Железное Сердце ведет свое войско в далекие Харпийские горы, чтобы прикоснуться к Тайне – страшной и одновременно манящей. Отряд подполковника Сорокина отбивает атаки большевиков в заснеженной таврийской степи...
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.
От Смерти не уйти — или все-таки это возможно? Вдруг совсем рядом, за тонкой гранью сна, находится мир, в котором никто и ничто не исчезает навсегда, где мы проживаем жизнь за жизнью? Но все имеет свою цену, и не каждый способен ее заплатить — даже если жертвуешь не чужим существованием, а чужим сном. Бессмертие многих — в обмен на вихрь, вырвавшийся из таинственной Гипносферы.Жизнь и Смерть, Сон и Явь — в оригинальном, надреалистическом романе Андрея Валентинова.
Вторая Мировая война держит мир в железном кулаке. Даже в тихой гавани Эль-Джадиры не укрыться от огня, смыкающего кольцо. Родион Гравицкий, в прошлом – белогвардейский штабс-капитан, слишком хорошо помнит Первую Мировую, чтобы ждать милосердия от Второй. Предательство, интриги разведок, безумие снов, любовь, переплавленная в ненависть – и наконец известие, способное превратить войну в настоящий ад.Первая Мировая, Вторая Мировая – в каком мире идут эти войны? И откуда прибыл загадочный корабль, который доставил Гравицкого в Эль-Джадиру? Существует ли возможность вырваться из круговорота теней прошлого, или «Нуар» – это навсегда?
Этот роман Г. Л. Олди, написанный на стыке альтернативной истории, фэнтези и утопии-антиутопии, — прежде всего притча. Притча о Великой Державе и Маленьких Человеках, о том, как слепые ведут слепых, и том, что нет ничего нового — ни под солнцем, ни под луной. Но маги и Российская Империя начала века? Жандармы, чей служебный «профиль» — эфирные воздействия?! Колдуны-каторжане?!Впрочем, Олди, как всегда, не ищут легких путей — а намеренно усложняют свою задачу, чтобы потом постепенно выходить из лабиринта хитросплетений, порожденных их неудержимой фантазией.
Ведьма работает в парикмахерской. Черт сидит за компьютером, упырь – председатель колхоза. По ночам на старом кладбище некий Велиар устраивает для местных обитателей бои без правил. На таинственном базаре вещи продают и покупают людей. Заново расцветает панская орхидея, окутывая душным ароматом молоденькую учительницу биологии. Палит из «маузера» в бесов товарищ Химерный, мраморная Венера в парке навешает искателей древнего клада. Единство места (Украина с ее городами, хуторами и местечками), единство времени (XX век-«волкодав») и, наконец, единство действия – взаимодействия пяти авторов.