Дай им шанс! - [101]

Мужчина в сером со свадьбы сидел за столом. Он снял пиджак, под которым оказалась дешевая рубашка с пятнами пота под мышками. Ничуть не смущаясь этого, он с любопытством разглядывал Сару.

Полицейский же явно смотрел на нее с отвращением. Он не сказал ей ни слова, пока провожал на допрос. В комнате же он сел на стул рядом с письменным столом и открыто уставился на Сару. Серо-зеленая форма придавала ему официальность, несмотря на молодой возраст. В глазах у него застыло презрение представителя закона к преступникам. Тома она не видела. Наверно, его вывели через другой выход. Интересно, как быстро ее вышлют из страны? Успеет ли она со всеми попрощаться? Сара была в отчаянии. С другой стороны, она страшилась последней встречи. Что она им скажет?

— Итак, — начал Гэвин. — Расскажите о вашем свадебном плане.

— Это была моя идея.

Никто ей не поверил. Сара никогда не умела лгать.

— Тома к этому вынудили.

На этот раз это больше было похоже на правду. Она отвела взгляд.

— Другие ничего не знали.

Полицейский расхохотался.

— Думаете, никто из тех, кого мы сегодня допросили, не выдал ваш секрет?

Сара улыбнулась.

— Это была моя идея, — упрямо повторила она.

Она явно нервничала. Глаза ее выдавали. В них была мольба.

— У них же не будет проблем из-за?..

Полицейский покачал головой прежде, чем Гэвин успел что-то сказать.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Сара.

— Вам нельзя будет здесь оставаться, — заявил Гэвин.

Улыбка сползла с ее лица.

— Так вы собирались выйти замуж ради вида на жительство? — спросил полицейский.

— Я… — она отвела глаза, — да… чтобы остаться.

— Чтобы работать?

Она засмеялась:

— Конечно, нет.

— А как вы собирались обеспечивать себя? Или рассчитывали, что Том Харрис будет давать вам деньги? — спросил с презрением явно принимавший проблемы Тома близко к сердцу полицейский.

Она покраснела.

— Нет, у меня есть немного денег… и никто мне не разрешает здесь платить. Вы же знаете, какие они тут. Все помогают друг другу. Грейс наливает кофе, Энди угощает пивом, Джон одалживает людям инструменты, чтобы им не надо было их покупать, а Том все чинит. Тут все друзья. Деньги тут не нужны. Я даже ничего не потратила, все придется домой везти, — с горькой улыбкой закончила она.

— Так вы его не любите? — спросил полицейский.

Она удивленно посмотрела на него.

— Конечно, люблю. Я всех люблю, но особенно Тома. Я знаю, мне не стоило этого делать. Я пыталась все это прекратить. Ради него. Он достоин того, чтобы встретить приятную женщину, на которой ему захочется жениться, и он не должен жертвовать собой и жить со мной только из-за того, что я не нашла в себе сил покинуть его.

— Ну что за город! — воскликнул полицейский и повернулся к ней:

— Так вы собирались замуж не ради вида на жительство?

Она смутилась.

— Я сказала всем, что это ради вида на жительство. — Она с грустью добавила: — Я хотела остаться. Очень хотела. Я знала, что Том меня не любит, но пошла на это…

Теперь и Гэвин был напряжен. Ситуация выходила из-под контроля, и ему это не нравилось. Ему вообще не нравилось проводить допросы. Он предпочитал иметь дело с бумагами, а не с людьми.

— Поезжайте домой, — сказал он.

Она вздрогнула, но попыталась взять себя в руки.

— Домой? — спросила она и тихо добавила: — В Швецию?

— В Броукенвил, — раздраженно пояснил Гэвин. — И ждите нашего решения, — добавил он строго на прощание.

Сара молча поднялась и пошла прочь со спокойным достоинством человека, потерпевшего последнее поражение.

Следующий зарубежный корреспондент Броукенвила

Выйдя из конторы, Сара остановилась и заморгала, ослепленная ярким солнечным светом. Дальнейшие события предстали перед ней чередой застывших кадров, словно ее сознанию необходимо было разбить реальность на небольшие элементы, чтобы ее можно было принять. Она видела пустые парковочные места, белые линии на асфальте, тень единственной машины, солнечные блики на пыльном багажнике, здания на другой стороне дороги, выкрашенные в белый цвет с ухоженными зелеными лужайками перед ними, и все это казалось ей кулисами театрального представления. Она видела и Тома, точнее, его темный силуэт против солнца. Со стороны он казался расслабленным, но Сара слишком хорошо его знала и по позе понимала, как сильно он напряжен. Он не двигался, словно пытаясь тем самым удержать стремительно ускользающую реальность, подумала Сара. Картинки у нее перед глазами начали двигаться, смешиваясь с прошлым и историей, будущим и фантазией. Голубка на фонаре, ставшая его частью, юная Эми с Джоном на скамейке в парке, Эми в окружении книг, но непонятно, в спальне или в книжном, книжный, каким она его видела днем, темный и пустой, кресло-качалка на веранде у Эми, резиновые сапоги, пустые полки, Том… эту картинку она попыталась прогнать. Вечно нервничающий Джордж, склонившийся над книгой. Мисс Энни, точнее ее призрак. Снова Том. Спящий в кресле. Лицо расслаблено. Потом настоящий Том, который ждал, что она встряхнется, подойдет к нему и заговорит. Просто подойдет к нему и заговорит. Никаких жалоб, никаких обвинений, никаких слез, никаких слов о том, как несправедлив этот мир. Это единственное, что она может для него сделать. Она не должна быть для него неразрешимой проблемой. Если повезет, когда-нибудь он будет вспоминать ее как смешной анекдот. «Та безумная читательница из Швеции. Помнишь ее? Или она была из Швейцарии?»