Давид Сасунский - [24]

– Жена! Я Мсра-Мелику дал слово, – сказал Мгер. – Другого выхода у меня нет.

– Не езди! – сказала Армаган.

– Поеду, – сказал Мгер.

– Не езди! – сказала она.

– Поеду, – сказал он.

– Мгер! – сказала она. – Мне тебя не переупрямить. Позови сасунских князей – пусть они решат, ехать тебе иль не ехать.

Мгер созвал князей, епископов, архимандритов, священников, созвал родных и друзей, созвал и сказал.

– Мсырская царица письмо прислала, зовет меня, пишет: «Сасун – твой, возьми власть и над Мсырской землей». Я обещал Мсра Мелику

оберегать его жену. Выхода у меня нет – я должен у нее побывать. Что скажете?

Горлан Оган сказал:

– Мгер! Зачем тебе ехать? Исмил-хатун коварна, она враг нашему Сасуну. Она обманет тебя. Не езди! Наследника у тебя нет. Оставайся дома – может, Бог пошлет тебе мальчика, сасунского удальца, чтобы было кому заменить тебя.

Князья и духовные лица так рассудили:

– Много лет тебе здравствовать, царь! Мы не властны тебя удержать.

Ты царь могучий и мудрый. Если почитаешь за должное ехать – поезжай. Мы ведь только того и хотим, чтобы и другие земли объединил ты под своею рукой. Иные цари с боем берут чужие земли, а Мсыр тебе добром отдают. Так отчего ж не поехать и не взять? Поезжай!

– Не езди, Мгер! – сказала Армаган. – Исмил-хатун – идолопоклонница, ты – крестопоклонник. Греха на душу не бери. Не езди!

Разгневался Мгер.

– Горе мужчине, который не возьмет посланный ему женский пояс! – воскликнул он. – Я дал Исмил-хатун слово доблестного пахлевана, – как же я могу не ехать?

Армаган сказала:

– Мгер! Мне тебя не переспорить. Что я? Слабая женщина. Поезжай! Я тебя не проклинаю. Но знай, я даю обет: коли уедешь, станешь ты мне отцом и братом. Сорок лет ты к моему ложу не подойдешь.

Тридцать девять дней прошло, всего один день остался до отъезда.

Мгер стал собираться в Мсыр.

А что Армаган? Армаган принесла черное покрывало, накрыла им ложе супруга и, скорбь в душе затая, а на лице изображая радость, попрощалась с Мгером.

Мгер сел на Конька Джалали.

Горлан Оган вслед побежал, повис у коня на шее, заплакал, взмолился к брату:

– Мгер, не езди! Мгер, не езди! Сасуна светоч не угаси! Мсырская блудница обманет тебя!

Мгер видит, что делать нечего, замахнулся палицей на Огана, ветер поднял, ветер тот сшиб Огана с ног, и Оган упал замертво. Мгер обомлел, соскочил с коня, растер Огану грудь и со слезами сказал:

– Оган, старший мой брат, приди в себя! Не тужи, родной! Я дал богу обет. Если я не поеду, то нарушу обет и умру.

Оган очнулся, встал и сказал:

– Что ж, поезжай, Мгер! Да цветут поля, средь которых пролегает твой путь, враги пусть будут от тебя дальше, а друзья – ближе.

ИСМИЛ-ХАТУН

Мгер снова сел на коня, взял с собой пахлеванов Батман-Буга и Чарбахар-Ками и поскакал в Мсыр. Дорогой вспомнились ему слова брата и жены, и сердце у него сжалось.

Выехал Мгер чуть свет, а приехал, когда вечерело.

Ту часть пути, которую конь мог бы за час проехать, мсырская царица коврами велела устлать, по обеим сторонам дороги светильники велела зажечь, а сама глаза подвела, локоны выпустила, села у окна в ожидании Мгера. Хотелось ей Мгера приворожить, присушить.

Не сводит она глаз с дороги, ждет.

Вот мчится всадник, за ним еще двое. Словно крепость на крепости.

А конь летит вихрем. «Уж верно, это Сасунский Мгер скачет», – решила Исмил-хатун.

Мгер прискакал, коня у окна осадил.

– Исмил-хатун! Зачем ты звала меня? – спросил он.

– Что с тобой, Мгер? – сказала Исмил-хатун. – Разве гости так с хозяевами говорят? Сойди с коня, проходи ко мне в дом, тогда я тебе все и скажу!

– Нет, – молвил Мгер, – говори сейчас. Я дал обет не вынимать ног из стремян, пока ты не скажешь, что тебе от меня нужно.

– Недаром говорят, что сасунцы – упрямый народ, – сказала Исмил-хатун. – Какой ты чудной! Иль ваш Сасун провалился сквозь землю, или огонь в вашем доме погас и ты приехал сюда за огнем и спешишь назад? Сойди же с коня, войди во дворец, отдохни, перекуси, а потом поезжай в свой Сасун!

– Нет, голубушка, – молвил Мгер. – Это все пустые разговоры. Ты мне скажи, чего ты от меня хочешь.

Видит Исмил-хатун: Мгер сейчас уедет.

– Экие вы недогадливые! – крикнула она служанкам. – Что вы рты разинули? Неужто нет у нас семилетнего вина? Сей же час подайте его сюда, а то Мгер уедет обратно!

Принесли служанки большой кувшин семилетнего вина.

Мгер, не слезая с коня, выпил, и голова у него закружилась.

– Подержите стремя! – приказала Исмил-хатун. Слуги подержали стремя, и Мгер слез с коня.

Исмил-хатун вышла к Мгеру навстречу, провела его во дворец и еще раз ему сказала:

– Добро пожаловать!

– Так зачем ты меня звала? – спросил уже захмелевший Мгер.

– Я звала тебя, Мгер, чтобы ты страну мою усмирил, – отвечала Исмил-хатун. – Семь князей меня не признают. Мсырскому царству гибель грозит – вот почему я тебя звала.

– Это другое дело! – молвил Мгер. – Дай мне поесть, а поутру созови непокорных князей. Я знаю, как с ними надо говорить.

Обрадовалась Исмил-хатун, усмехнулась.

– Мгер! Я послала тебе пояс свой и покрывало, я звала тебя к себе. Вот для чего я тебя звала!

– Этому не бывать! – сказал Мгер. – Не могу я к тебе пойти. Я – христианин, а ты – иноверка.