Давид Сасунский - [15]

Вскочил Санасар на Конька Джалали, взбодрил его, взял разбег, конь до столба допрыгнул, Санасар яблоко золотое на место положил, поворотил коня и к царю прискакал.

Царь сказал:

– Так-то оно так, но только ведь это не твоя заслуга, а твоего коня. Теперь, раз ты палицу наземь метнул, изволь на моих глазах забросить ее на кровлю. Тогда я отдам за тебя свою дочь. А не исхитришься – голову с плеч долой.

Санасар палицу взял, покрутил ею над головой, забросил на башню, и башня мигом обрушилась.

– Ну, парень! – воскликнул царь. – Да ты, как я погляжу, из молодцов молодец! А все-таки я тебя еще разок испытаю. Есть у меня шестьдесят пахлеванов. Я их всех в цепи заковал и в темнице заключил, чтобы они жителей не обижали. Вот я их выпущу, а ты с ними дерись. Побьешь – отдам за тебя свою дочь, увози ее к себе. Спросил Санасар:

– Ты выставишь против меня всех своих шестьдесят пахлеванов одновременно или поодиночке?

– Санасар! – молвил царь. – Если я всех шестьдесят пахлеванов выставлю одновременно, то от тебя останется мокрое место. Ты будешь драться каждый день с кем-нибудь одним.

– Много лет тебе здравствовать, царь! – воскликнул Санасар. – Шестьдесят дней я здесь не пробуду. В запасе у меня только три дня. Выпусти их против меня всех сразу, поборемся, а там уж как Бог даст.

– Ишь ты какой! – воскликнул царь. – Жаль мне тебя, молодец. Бейся лучше с каждым в отдельности, бейся шестьдесят дней подряд!

– Нет, государь, – отвечал Санасар, – я не могу у тебя шестьдесят дней пробыть. Выпусти против меня всех своих шестьдесят пахлеванов зараз!

Царь всех своих шестьдесят пахлеванов выпустил одновременно. Санасар сел на Конька Джалали, вынул меч-молнию и выехал в поле.

Пахлеваны, взревев ровно буйволы, двинулись на Санасара, съехались, сшиблись.

А Дехцун-цам стоит у окна и глядит.

Санасар врубился в их строй, направо и налево разит мечом. Не подступиться к нему. До вечера двадцать пахлеванов убил Санасар.

Пахлеваны бились и ночью. Говорили промеж собой:

– Нападем на него ночью и убьем. В темноте он нас не увидит. До утра Санасар еще десять пахлеванов убил. Бились с утра и до вечера. Еще десять пахлеванов убил Санасар. Осталось всего только двадцать.

Кругом мертвые тела лежат. Ноги у Санасара увязли в густой крови. Пахлеваны бродят вокруг да около, а ближе подойти не смеют. У Санасара затекла рука, разить он не в силах, только обороняется. Нет ни на чьей стороне перевеса.

Но возвратимся к Багдасару.

БРАТ ВЫРУЧАЕТ БРАТА

Встал Багдасар поутру, умывается, глядь – почернело кольцо, что дал ему в обмен Санасар.

– Горе мне, горе! – воскликнул он. – Брат мой в беде. Скорей выводите из стойла коня – я помчусь к брату на помощь.

– Погоди, сынок, – молвила мать, – покушай перед дорогой. Вывел Багдасар могучего коня, оседлал его, палицу взял, вскочил в седло, помолился богу, помчался. А поесть забыл.

Доскакал до высокой горы. Пастух-исполин преградил ему путь.

– Всадник! – сказал пастух. – Выпей молока, а потом можешь ехать.

– Э, да ты кто – сам сатана? Мой брат гибнет, а ты – «Выпей молока»? Нет, мне недосуг.

– Шалишь, брат, – молвил пастух. – Пока молока не выпьешь, я тебя не пропущу.

Багдасар видит, что пастуха не переупрямить, соскочил с коня, сел наземь. Пастух полное корыто молока надоил, подвинул к Багдасару, дал ему хлеба, а сам принялся обходить свою отару.

Семь раз обошел он ее; наконец Багдасар допил молоко, опрокинул корыто, позвал:

– Эй, пастух, возьми корыто, я уезжаю! Пастух подошел к нему и сказал:

– Багдасар! Брат твой в семь раз сильнее тебя. Смотри ни в чем ему не перечь. Ну, поезжай! Санасар сорок пахлеванов осилил, а двадцать осталось. Этих ты перебьешь, и вы вернетесь домой. Не бойтесь: таких двух братьев, как вы, никто на свете не победит.

Домчался Багдасар до стен Медного города, видит: стоят сорок стариков.

– Здравствуйте, краснобородые, белобородые, рыжебородые! – крикнул он им.

Самый из них древний поздоровался с Багдасаром.

– И ты, бедняга, угодил в силки к той девице, у которой не сердце в груди, а камень? – спросил он.

– Дедушка! – сказал Багдасар. – Не то вчера, не то позавчера тут один молодец проезжал, мой однолеток. Вы его, часом, не видели?

– Видели, – отвечал старик. – Не вчера, а позавчера проезжал тут один молодец. Был он сильнее, смелее тебя. Конь у него был как вихрь. Взвился и перемахнул через городскую стену. До нынешнего дня шум битвы к нам сюда долетал. А сегодня тихо. Нам неизвестно, что там случилось.

– Горе мне! Это мой брат! – вскричал Багдасар. – Если шум битвы не слышен – значит, убили его. Даю обет: Медный город разрушу, за брата отмщу!

Поскакал Багдасар. И чуть только замечал он вокруг какое движение, кто ни попадался ему навстречу, всех убивал – людей и животных.

Хватил палицей по стене, стену свалил, в город ворвался. Проехал под окном девицы, спросил:

– Девушка! Где идет битва? Девушка узнала его, показала пальцем:

– Вон там идет битва.

Багдасар погнал коня, примчался на поле сражения, смотрит: Санасар и двадцать уцелевших пахлеванов стоят друг против друга. Веки у Санасара слиплись от крови, он слабо обороняется.

Багдасар ринулся в бой с другой стороны и давай пахлеванов крушить.