Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки) - [79]

За несколько дней до прибытия "Пионера" в Шупангу капитан Уилсон и доктор Кёрк выехали вперед на двух судовых шлюпках, чтобы доставить барышню Макензи и госпожу Бэрруп в Магомеро: им незачем было долго оставаться здесь, ибо на миссионерской станции, конечно, их ждали.

В Шупанге "Пионер" причалил к берегу. Ливингстон и его жена остановились в доме, где находилась штаб-квартира португальского губернатора во время похода против Марианну. Не теряя времени, экспедиция приступила к сборке парохода "Леди Ньяса".

Прошло лишь несколько недель, а обе судовые шлюпки с капитаном Уилсоном и доктором Кёрком неожиданно вернулись. С ними были и обе дамы. Они не доехали до Магомеро, так как уже в деревне вождя Чибисы в верхнем течении Шире узнали, что епископа Макензи и миссионера Бэррупа нет в живых.

Их неосмотрительность обернулась трагедией. В ожидании прибытия дам оба миссионера отправились им навстречу. Их не остановили ни сильные дожди, ни могучий паводок на реке Шире. Оба они вскоре заболели, так как постоянно были мокрые, но продолжали свой путь. Маньянджа из-за сильного течения отказались везти их в лодках. Тогда вызвались три макололо, и все сели в одну лодку. Вечером они решили устроить стоянку на берегу реки, но москиты их так донимали, что пришлось вернуться в лодку и плыть дальше. В темноте лодка попала в водоворот и перевернулась. Люди, правда, остались живы и даже лодку сумели спасти, но все вещи - одежда, продовольствие, медикаменты - пропали. Насквозь промокшие, усталые, искусанные москитами, путники всю ночь провели в лодке, вытянутой на берег. Утром они продолжили путь, и в тот же день епископа свалил тяжелый приступ лихорадки. Больного пришлось перенести в ближайшую деревню, находившуюся под властью недружелюбного вождя. Там епископа положили в хижину на циновку, где он пролежал три недели без всякого присмотра, без лечения, почти без пищи и умер. Бэрруп, у которого началась дизентерия, тоже едва держался на ногах; предчувствуя кончину, он велел похоронить его на берегу Шире. Тогда макололо решили везти миссионера в лодке обратно в Магомеро. Когда лодка прибыла туда, ослабевший Бэрруп совсем не мог идти - макололо сделали носилки из веток и принесли его в Магомеро. Там он вскоре и умер.

Спустя несколько дней после возвращения капитана Уилсона, доктора Кёрка и обеих дам приплыли на лодках из Магомеро миссионер Уоллер и еще несколько участников миссии. Дела там шли все хуже и хуже, наступил голод; от нехватки пищи страдали как миссионеры, так и жители окрестных деревень. Миссионеры, в том числе и покойный епископ, были также повинны в случившемся. Вопреки совету Ливингстона не вмешиваться в споры между африканцами они вступили в борьбу с ваяо, охотившимися за невольниками, сожгли одну деревню и даже забрали у них овец и коз. Ваяо же, поддержанные португальцами, поставлявшими им боеприпасы и ситец, в отместку уничтожили весь довольно богатый урожай маньянджа. Затем в довершение всех бед наступила засуха. Ища спасения от голода, Уоллер раздобыл взаимообразно несколько лодок и отправился вниз по реке, чтобы достать там продукты.

Позже Ливингстону стало известно, что Уоллер достал продовольствие и повез его вверх по Замбези и Шире, но, не доходя до порогов Мёрчисона, узнал, что его коллеги сбежали из Магомеро и отправились вниз по реке Шире. Во время перехода по жаркой низменности умерли еще два миссионера.

Ливингстон не мог оставить Шупангу, пока "Пионер" не доставил остальные детали "Леди Ньяса". Но ему очень хотелось как можно скорее покинуть эту вредную для здоровья местность, где непрерывно свирепствовала лихорадка. В середине апреля заболела лихорадкой и госпожа Ливингстон. Несмотря на лечение и заботливый уход, здоровье ее быстро ухудшалось. Хинин вызывал у нее лишь рвоту и оказался бесполезным. Больная лежала без сознания, и 27 апреля с заходом солнца Мэри Ливингстон навсегда покинула мужа и своих детей.

Перенеся тяжелый удар, самый тяжелый в его жизни, Ливингстон продолжал работу в Шупанге. В июне "Пионер" доставил последнюю партию деталей судна "Леди Ньяса". После этого члены экспедиции приступили к выравниванию берега Замбези для спуска судна, рубили и обтесывали стволы пальм для стапелей, и 23 июня состоялся наконец спуск на воду "Леди Ньяса". Но пока грузили экспедиционное имущество, наступило сухое время года, и уровень воды в Замбези и Шире настолько упал, что нельзя уже было буксировать новое судно до самых порогов Мёрчисона, как предполагалось. К тому же португальцы стали требовать пошлину за проезд по Замбези.

Встретившись с таким препятствием, Ливингстон решил направиться на "Пионере" к реке Рувума, на которую у португальцев не было претензий. Но прежде надо было починить машины и руль "Пионера", и поэтому к устью Конгоне удалось отплыть только в начале сентября.

Непредвиденные дефекты судна, постоянно менявшийся уровень воды, быстрины и мелководье реки - все это привело к задержке экспедиции на многие месяцы. Пересекая несколько лет назад весь материк, Ливингстон собрал гораздо больше сведений, чем сейчас, хотя на этот раз в его распоряжении было намного больше денег и транспортных средств, чем тогда. Но, имея все это, он оказался в большой зависимости от многих внешних факторов, на которые при всей своей энергии и решительности он не мог оказать какое-либо влияние.