Давать и брать - [2]

Диск куда-то исчез; вблизи находилось самое обыкновенное лицо самого обыкновенного человека. Слишком обыкновенное для поступков, которые тот совершил!

Сознание работало поразительно четко. Взгляд Андрея Исидоровича невольно метнулся к полкам.

- Искать не стоит, - сказал незнакомец. - Думаю, с нашей стороны будет уместно извиниться за все и дать объяснения, на которые вы приобрели право.

Самое удивительное, что после всего этого Андрей Исидорович, встав, машинальным жестом указал пришельцу на стул и сам сел напротив. Его состояние походило на лихорадку: то он был спокоен, то возбужден почти до обморока.

- Мы виноваты и просим нас простить, - человеческий облик и заурядный костюм пришельца усиливали странность его слов. - То, что мы делали здесь, не должно быть зримо, но мелкие технические неполадки, к сожалению, случаются и у нас.

- Что, что вы здесь делали? - вырвалось у Андрея Исидоровича.

- Мы читали ваши книги.

- Ясно, - голос Андрея Исидоровича упал. - Изучение примитивной цивилизации, космическая этнография, так сказать...

Его обрадовало, что в словах, которые он выдавил, был сарказм.

- Не только и даже не столько, - последовал быстрый ответ. - Вы, сами того не подозревая, участвуете в коллективной работе, которую разум ведет во вселенной.

- Не понимаю, - подавленно сказал Андрей Исидорович. - Не понимаю...

- Сейчас поймете. Город, где вы живете, многолюден. Но могут ли его жители вести все необходимые им исследования? Развивать культуру с той же быстротой, что и весь мир? Нет. Обрубите интеллектуальные связи города - и следствием будет застой. Причина проста. Возможности разума, любого, сколь угодно могучего, - индивидуального или коллективного, - конечны. А мир, который он пытается познать и переустроить, бесконечен. Вот противоречие, с которым неизбежно сталкивается любая цивилизация, как только ее интеллектуальные ресурсы исчерпаны. Выход здесь подобен тому, которому вы следуете в масштабах Земли: распределение усилий, обмен информацией, кооперация, только уже космическая. С недавних пор вы тоже к ней причастны, ибо добываете знания, которых мы не имеем.

- Этого не может быть! - почти в отчаянии воскликнул Андрей Исидорович. - Мы же по сравнению с вами... с вашей...

- Глубокое заблуждение! Кем создан у вас, на Земле, бумеранг? От кого вы получили байдарку, полярную одежду, самый быстрый способ плавания? От тех, кого не слишком умные люди считают дикарями. А разве ваше искусство оставило далеко позади искусство технически неразвитой Древней Греции? Так что не следует считать какую-то цивилизацию примитивной.

- Подождите... - Андрей Исидорович ощутил вдохновение. - Вы сказали: обмен. Но обмен предполагает... Да, да, понимаю! Открытый контакт невозможен, пока человечество... Значит, вы и даете нам... незаметно?

Пришелец улыбнулся тепло и сочувственно. "Подумайте", - словно говорил его взгляд. И Андрею Исидоровичу показалось, что он уловил истину. Ответа не будет. "Нет" опозорило бы все космическое содружество, "да" утвердило бы над людьми тайную опеку. А открытый контакт бесполезен и даже вреден, пока на Земле есть люди, готовые подмять под себя любой дар пришельцев.

- Нетрудно, догадаться, о чем вы думаете, - прошелестел голос. Андрей Исидорович даже вздрогнул. - На деле все гораздо, гораздо сложней. Ответ, которого вы ждете, лежит не в плоскости "да" и "нет", поверьте. Как бы пояснить? Ваши ученые двести лет задавали природе вопрос: свет - волна или частица? Верным оказалось третье: волночастица. В нашем случае, смею вас заверить, вопрос находится еще дальше от истины. Вот все, что я могу сказать. А теперь войдите в наше положение и не обессудьте. Моральный долг обязывал нас устранить несчастье, возникшее по нашей вине, и дать разъяснения, отсутствие которых могло бы повредить вашей психике. Это сделано. Вы не в обиде на нас за случившееся?

- Что вы! Что вы! Я...

- Тогда разрешите попрощаться и пожелать вам, как принято на Земле, всего хорошего.

- Постойте! - ринулся не ожидавший такого поворота Андрей Исидорович.

Но на стуле уже никого не было - пришелец исчез. Андрея Исидоровича обступали до мелочей знакомые предметы, тишина хранилища, стены книг, все привычное, давнее, неизменное. А чувствовал он себя как после грозного вала, который его, задыхающегося, волочил и швырял, а потом мягко опустил на безмятежный берег.

Этот вал, однако, все еще жил в нем! Лихорадочно соображая, что же теперь делать, Андрей Исидорович подобрал с пола портфель, зачем-то пошарил по карманам, и тут его остановила недоуменная мысль. Пришельцы ведь не хотели, чтобы человечество узнало о них, и все же открылись человеку!

Андрей Исидорович задумался, посмотрел на пустой стул и не без горечи усмехнулся. Они знали, что делали. Открыться ему побудили их обстоятельства, но открыться человеку еще не значит открыться человечеству. Потому что есть вещи, которым никто не поверит.

Возможно, их луч, уже незримый, снова шарит по книгохранилищу, впитывая достижения человеческой мысли и что-то оставляя взамен. Или не оставляя? Хорошо, если бы так. Ибо, давая, человечество ничего не теряет. Наоборот!