Даша на Луне - [64]

На «Страннике» эту роль играл деревенский туалет в стиле «сортир», приделанный сбоку. Ладно, ладно, я немного преувеличила, не сортир, а складная шлюзовая камера, которая, находясь на момент старта в сложенном состоянии, наполнялась воздухом после вывода корабля на орбиту. Просто выступающая сбоку от корабля узкая прямоугольная пристройка с дверцей, в которую вделано круглое окошко-иллюминатор, лично у меня никаких ассоциаций кроме сортира не вызывает. Можно вывезти девушку из деревни, но деревню из девушки не вывести. Даже хлоркой.

И именно на этой камере я сейчас и стояла. На самом деле, в невесомости нет никакой разницы, как стоять, просто мне, висящей у бока корабля, почему-то стало спокойней, когда я, перебираясь по скобам, придав телу параллельное кораблю положение, уперлась ногами в верх шлюзовой камеры.

Минутой раньше я вылезла из доставившего меня к «Страннику» ранца и не без сожаления оттолкнула его от корабля. Умом, конечно, я понимала, что ранец нужно отпустить, но мне всегда очень тяжело расставаться с вещами. Росла в бедности, фигли.

Поэтому я поступила согласно методике Конмари по расхламлению квартиры из маминой книги. Моя мама обожает подобные — она с удовольствием читает «Легкий способ бросить курить» Аллена Карра, попыхивая сигаретой, «Бег ради жизни» Гарта Гилмора, лежа на диване, и «Магическую уборку»

редство передвижения космонавта 21КС, большое спасибо. Ты хорошо поработал. Покойся с «Миром». В одной с ним впадине». И оттолкнула ранец по направлению к Земле.

Потом я, как уже рассказала, забралась на будку шлюза и немного наклонилась. Перед моим лицом оказался один из иллюминаторов верхней части «Странника», в котором сейчас маячила оторопевшая рожа одного из тайконавтов. Открыв от удивления рот, он тыкал в меня пальцем, что-то беззвучно крича.

— Дайте воды напиться, а то так кушать хочется, что переночевать негде, — сказала я, прислонив шлем к иллюминатору, чтобы меня было слышно внутри корабля.

В ответ я услышала шум работающих систем корабля, перемежаемый истеричными выкриками на китайском. Вскоре у иллюминатора маячили все четверо тайконавтов во главе с их жилистым высочеством — госпожой капитаном. В отличие от удивленных лиц членов команды, её лицо просто светилось плохо скрываемой яростью.

Еще на Земле, знакомя меня с членами моего будущего экипажа, Посредник предупреждала, что самую большую опасность для меня представляет капитан корабля Хе Пейронг.

— Мужчины, Даша, они и в космосе мужчины, — говорила она мне. — Похлопаешь немного своими длинными ресницами и можешь вить из них веревки. Особенно из этих трех — у старшего, Чэня Гуанчэна дочь твоего возраста, а сравнительно более молодой Пэн Мин, по данным психолога, в обществе женщин робеет и вообще подкаблучник.

— А про Вана Бинчжана что скажешь?

— Он программист, — отмахнулась Посредник, — от него проблем не жди. Знаешь, чем программисты отличаются от баклажанов?

— Нет.

— Вот. Никто не знает.

— А перед Хе мне тоже ресницами хлопать? — я вернула свернувший в сторону разговор в магистральное русло.

— Случай с Хе, конечно, более сложный, — со вздохом призналась Посредник. — Начнем с того, что Хе женщина. И дочь одного из членов ЦК компартии.

— Так она папина победа, — хохотнула я, — китайский Юра Батурин.

— Как раз нет. В этом-то и проблема. Из-за своего происхождения Хе постоянно находится в тени папочки. Всё, что она делает, люди воспринимают с учетом его личности. Хе всю жизнь доказывает себе и окружающим, что достигла всего сама, без оглядки на отца. А это накладывает опечаток — там, где простой смертный может проявить простительную слабость, Хе будет вынуждена идти до конца. Общество вынудило Хе стать большим мужчиной, чем большинство мужчин. И большим китайцем, чем большинство китайцев.

— Понятно, — согласилась я. И я действительно, немного понимала Хе, хотя и росла без отца. Обидно, когда все считают, что ты добилась столь многого за счет симпатичной мордашки. Хе хоть тут повезло — глядя на её скуластенькую физию, все понимали, что свой пост она получила за что угодно, но только не за няшность.

— Папочка, кстати, подгадил Хе так, как мало кто сумеет. Ты уже знаешь, что она, являясь капитаном миссии, единственная из всего экипажа не вступит на поверхность Луны?

— Да, довольно необычное решение.

— Папа в последний момент продавил. Хе не подарила ему внуков, и он, в виде ответной любезности, настоял, чтобы она осталась на сравнительно более безопасной лунной орбите. Поначалу на корабле должен был Ван Бинчжан оставаться, но правлять высадкой она будет по радио, через спутник-ретранслятор «Цюэцяо». И я не берусь судить, как это сказалось на характере Хе, который и до этого все характеризовали как несносный.

— Фигня вопрос, — отмахнулась я. — Как-нибудь уживемся. Я по-любому что-то придумаю, — добавила я, так как до старта оставалось еще около двух месяцев.