Даша на Луне - [37]

— А у меня поглотитель углекислоты, — раздался второй голос.

— И у всех у нас аварийные самоспасатели, — добавил хор голосов, — мы все рассчитали. И вес, и воздухообмен, и запас энергии в аккумуляторах. Успокойся и поплыли.

— А водку вы взяли, счетоводы? — спросила запыхавшаяся от бега по лестницам Посредник.

Этот простой вопрос привел всех в состояние паники: раздался хор голосов, в котором слились «Я не взял», «Ой!», «Витя был должен взять», «Как?», «Где Витя?», «Блять!», «Я поглотитель с гидратом окиси лития нёс», «Ну, блин!» и даже одно «Я не пью», сказанное для разнообразия девичьим голоском.

— Ламеры, — с превосходством в голосе сказал Подводник. — Детский сад, штаны на лямках.

В ответ раздался коллективный стон.

— Не беспокойтесь, я взяла! — упокоила готовых разрыдаться инженеров Посредник. — Тут у меня, — с этими словами она потрясла висящими на её плечах двумя объемистыми черными сумками, — аварийный запас на случай внезапной вечеринки. Собирал лично ОО.

Окончание фразы потонуло в криках радости.

— Аварийный запас на случай вечеринки? — переспросила я вполголоса.

— Ага. Ты же знаешь ОО? У него пунктик на тему предусмотрительности. И он укомплектовал лодку аварийным запасом на все случаи. Вообще на все. Не только на плохие — крушение или пожар, но и на хорошие — свадьбу, внезапный праздник, веселые похороны.

— А веселые похороны разве бывают?

— А то. Вдруг, к примеру, Горбачев гикнется. Как это не отметить? — пояснила мне Посредник, пропихивая объемные сумки в людскую массу.

Потом в лодку залезли мы. Не лишенные галантности инженеры оставили мне половину одного из сидений, где я и разместилась с относительным комфортом. Не испытывающая стеснения от прикосновений посторонних людей Посредник просто легла на колени заднему ряду наших коллег, вызвав коллективный одобрительный выдох и выкрик «А что, так можно было?» от сидящей рядом со мной Риты — единственной, кроме нас, женщины в этом мужском коллективе.

Последним на борт «Левиафана» вошел Подводник. Людское море выдохнуло, ужалось и втянуло конечности, давая ему возможность сесть к штурвалу. Усевшись, Подводник первым делом вставил ключ управления в гнездо. В лодке погас свет и входной люк начал автоматически закрываться.

— «Левиафан», отчет систем, — приказал он управляющему модулю лодки.

Я уже знала, что это чистый выпендреж и показуха. Искином, собранный на Arduino управляющий ганглий «Левиафана» не являлся совсем. К тому же управлению голосом из соображений безопасности доверили только самые безобидные операции — отчет о состоянии и включение света в сортире. Все значимые действия производились только с пульта и часто требовали нажатия даже не одного, а двух тумблеров.

— ОТЧЕТ СИСТЕМ, — в кабине раздался подчеркнуто искусственный голос системы управления. Раздалось дружное гоготание: в точности таким же синтезированным голосом говорили страдающие роботы в переозвученных роликах Boston Dynamics.

— ДВИГАТЕЛЬНАЯ УСТАНОВКА: НОРМА. АККУМУЛЯТРЫ: 96 %. СИСТЕМА ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ: НЕ ФУНКЦИОНИРУЕТ. КОНТРОЛЬ ГРУЗА: ПЕРЕГРУЗ. ПЕРЕГРУЗ. ВЫ ЧТО ТВОРИТЕ, КОЖАНЫЕ МЕШКИ? СКОЛЬКО ЖЕ ВАС В МЕНЯ НАБИЛОСЬ? МЫ ЖЕ, БЛЯТЬ, УТОНЕМ!

Последние фразы произнес кто-то из инженеров, подстроившись под голос системы. Остаток системных сообщений потонул в общем гоготе.

Я повернулась к занимающей вторую половину кресла девушке-технику Рите и шепотом спросила:

— А стоит ли так плевать на безопасность? Не хотелось бы потонуть на ровном месте.

— Всё нормально, — так же шепотом ответила Рита. — «Левиафан» создавался для эвакуации команды с поврежденной лодки, и нагрузка в 15 человек для него — штатная ситуация. Системы выдержат.

— А они, — я кивнула назад, — об этом знают?

— Не думаю, — прошептала Рита. — Раз баллоны и поглотитель притащили.

— Так может, стоит им сказать?

— Пусть резвятся, — пошевелила предплечьем прижатая к стеклу девушка. — Так веселее. К тому же система обеспечения эвакуации одноразовая, — подумав, добавила она, — и, израсходовав её на пляжную вечеринку, мы рискуем остаться на бобах в случае реальной катастрофы.

Пока мы разговаривали, кессон заполнялся забортной водой. Вскоре за бортом посветлело: огромный люк кессона открылся. Легкие толчки ознаменовали освобождение от захватов, и вскоре «Левиафан» с совершенно не подходящим его имени щенячьим повизгиванием выплыл на свободу.

По сравнению с предыдущей моей вылазкой, из за сравнительно небольшой глубины, на которой находилась наша U-234, вода светилась голубым и зеленым. Прямо над нашими головами, в потолочном иллюминаторе было видно темное дно контейнеровоза. Мы осторожно, чтобы ничего не повредить, проплыли мимо леса штанг с магнитными захватами, которыми наша лодка прикрепилась к днищу очередного