Дар судьбы - [10]

— Келли! — хитровато улыбнулся Джон. — Мама сказала, что вы полдня ходили по магазинам. Но моя программа более простая: мне осталось купить всего несколько вещей, но боюсь промахнуться, нужен твой совет. — Он прикоснулся к ее локону, спускающемуся на лоб, и Келли невольно вздрогнула.

— До Рождества еще уйма времени, чтобы сделать покупки.

— Пожалуйста. Не идти же мне одному!

Келли не понимала, куда девалась ее способность отстаивать свою независимость. Очевидно, тот камень, из которого она возвела вокруг себя защитную стену, оказался хрупким, совсем как в миниатюрных домиках Лори. Она попыталась быть строгой.

— Ладно. Всего один магазин. Только один. — И по выражению лица Джона поняла, что он видит ее насквозь.

Джон выбрал самый большой универмаг. Медленно прохаживаясь вдоль прилавков, Келли поняла, что не может оторвать взгляда от его золотистых волос и мужественного профиля, от больших сильных рук, прикасающихся то к гладкому шелку ночной сорочки, то к роскошному мохеровому шарфу. Однако она никак не могла понять, почему Джону потребовалась компания и моральная поддержка, чтобы купить для кого-то из братьев обыкновенный магнитофон. Четыре отдела для мужчин — и никаких покупок. Постепенно она начала догадываться, в чем дело.

— Взгляни, тебе нравится? — Джон указал на витрину с сережками.

Келли посмотрела на цены и тихонько присвистнула.

— Зато здесь бесплатно прокалывают уши. Нельзя это делать по дешевке у какого-нибудь коновала, можно занести инфекцию.

— Ага, понятно… Твой камень — бриллиант, не так ли? — Она заметила, что глаза Джона сердито сверкнули, но продолжала как ни в чем не бывало: — Но какое ухо прокалывать, вот в чем вопрос. Я всегда забываю, какие у мужчин традиции? Мне лично больше нравится серьга-кольцо. Я, видимо, расположена к пиратам.

Джон оттащил ее от витрины.

— Пошли в отдел игрушек.

— Зачем? — деланно удивилась Келли, заранее зная ответ.

Сначала они посмотрели машины, потом футбольные мячи, затем настольные игры. Келли чувствовала, что Джон медленно подводит ее к отделу кукол.

— Куклы, серьги, магнитофоны… Удивительно эклектичный вкус, — заметила она.

— Посмотри, как здорово! — проигнорировал ее ехидную реплику Джон. — Они словно живые. Я мог бы поклясться, что у той куклы в углу — колики.

Келли остановилась перед полкой с куклами и, скрестив руки, взглянула на Джона:

— Знаешь, я раскусила тебя. Ты хочешь купить подарки моим девочкам и пытаешься смягчить меня, чтобы я разрешила тебе это сделать. Стараешься, так сказать, вдохнуть в меня рождественский дух.

Джон рассмеялся.

— Так разреши мне исполнить роль Санта-Клауса.

Келли стоило больших усилий отрицательно покачать головой. Но она это сделала и сразу заметила, что выражение его лица неуловимо изменилось. Джон смотрел на нее с огорчением, будто ему отказали не в праве сделать подарок, а в чем-то большем, словно праздничные пожелания девочек каким-то образом сделались и его собственными пожеланиями.

— Ты все еще не понимаешь? — печально констатировал Джон. — Рождество — это исполнение заветной мечты и чудеса. В Рождество может случиться то, чего меньше всего ожидаешь. — Молодого человека глубоко опечалило, что мир таков, каков есть, и ему, Джону, не разрешили изменить его. Он предпринял еще одну попытку убедить непреклонную спутницу: — Келли, Рождество требует веры в то, что удивительное может появиться ниоткуда, просто появится, и все. — Он нежно коснулся ее щеки.

Она подумала, что для нее удивительное уже явилось, оно носит имя Джон и стоит здесь, в ярко освещенном универмаге перед полкой с куклами. На один короткий миг все сомнения покинули ее, и она, потянувшись к Джону, поцеловала его. Пусть покупатели думают что угодно. Пусть Джон чувствует себя как угодно. И как угодно воспринимает этот поцелуй.

— Извини, я не могу разрешить тебе сделать это, — с сожалением сказала она. — Моя позиция не изменилась. Пусть мои воспитанницы знают, что смогут прожить и без всяких толстосумов-филантропов, которые иногда вдруг появляются на их пути. Кто устроит для них праздник, когда тебя не будет, Джон? Я не хочу, чтобы они привыкали к чему-то, чего смогут лишиться на следующее Рождество, или через год, или через два…

— А если они не лишатся этого?

— Разве ты не понимаешь, как ненадежна их жизнь? Я борюсь за них, но органы социального обеспечения графства Беркшир могут вдруг решить, что они должны переехать куда-нибудь в другое место. А если девочки вернутся в свои неблагополучные семьи, или в воспитательные дома, или к приемным родителям, какие были, например, у меня, кто тогда будет для них Санта-Клаусом? Ты? Но ты даже не будешь знать, где они.

— По крайней мере, у них останутся воспоминания хотя бы об одном счастливом Рождестве, когда исполнились все их желания.

Келли долго смотрела на Джона, раздумывая над его словами, но потом вспоминала себя, когда была такой же, как эти девочки. Вспомнила и свои бесплодные ожидания, несбывшиеся надежды… Келли с сожалением покачала головой. Девочки должны знать, что им самим осуществлять свои мечты. Это знание точно не причинит им боли.