Дар ангела - [26]

— Здравствуй… — ее снова ослепил исходящий от него свет, однако сейчас в груди не поднималось ни восторга, ни благоговения. — Я хотела увидеть не тебя.

— Неужели? — тонкие красивые брови едва заметно приподнялись. — Но отчего же? Разве не я возвысил тебя над другими людьми? Разве не я наделил тебя великим даром?..

Девушка поморщилась. Пронзительно-ярко блестела вода, отражая в себе небо. И никого не было — только они двое. Она и ангел, у ног которого послушно лежала тень с нелепо растопыренными крыльями.

— Мне не нужен твой дар! Забирай его обратно! — сказала Алиса, делая шаг навстречу ангелу. — От него одно только горе!

Кассиэль пронзительно расхохотался, запрокинув лицо к небу.

— Глупые люди! Они всегда ищут причины во всем вокруг, только не в себе! — произнес он, отсмеявшись. — Разве я велел тебе поступать так, как ты поступила? Разве мой дар изменил тебя? Нет! Он только открыл то, что было в тебе, то, что ты прятала до поры. Ты все сделала сама. Благодаря вашей хваленой свободе воли! Разве тебе не было приятно чувствовать себя избранной, вершительницей судеб?

Он снова засмеялся.

Алиса смотрела на него и не верила собственным глазам: он оказался не так красив, как ей всегда казалось. Его чертам недоставало тепла и жизни, они были словно вырезаны изо льда — безупречно-правильные, совершенные, неживые.

Она смотрела на его золотистые волосы, мягкими прядями спадавшие до плеч, и вдруг явственно вспомнила свой сон: знакомая с детства комната, теплый солнечный свет и темный силуэт ангела, держащего на ладони живую бабочку.

Озарение пришло сразу — яркой вспышкой приближающегося поезда:

— Ты не тот! Это не ты приходил ко мне в детстве!

Кассиэль равнодушно пожал плечами.

— Конечно, не тот. Я и не утверждал этого. Ты сама все выдумала за меня. Ты вообще способная девочка.

— Но ты… ты… — Алиса запнулась, не зная, что и сказать. Слова вдруг стали бесполезными и ненужными, как золотая фольга из-под конфет, зачем-то брошенная на дне пустой коробки.

— Я не подталкивал тебя ко злу. Я просто предоставил тебе возможность, и ты сама, по свободной воле избрала свой путь, — Кассиэль небрежным жестом отвел с белоснежного лба упавшую на него прядь волос. — Я победил, — добавил он и вовсе непонятно.

— Нет, ты проиграл. Проиграл и потерял все, что у тебя было, — послышался вдруг голос.

В пятно солнечного света, словно пародировавшего освещенную софитами сцену, вошел Миша. Только теперь он стал немного другим. Алиса узнавала его и не узнавала. Его короткие темные волосы были взлохмачены, серые, со стальным отливом глаза смотрели на ангела строго.

Она ничего не понимала. Неужели они знакомы?! А еще она вдруг узнала его. Это тот же незнакомец, что смотрел на нее на набережной Москвы-реки после их первой встречи с Кассиэлем, а затем она видела его во сне. Кассиэль дал понять, что это существо опасно… Но можно ли верить самому Кассиэлю?..

— Ты проиграл, — повторил темноволосый.

— Ты лжешь! — воскликнул Кассиэль гневно.

Миша покачал головой. В его глазах были теперь боль и сожаление.

— Ты пал, — тихо сказал он. — Еще в тот самый момент, когда позавидовал людям, в тот момент, когда в голову тебе пришел этот план.

— Ты лжешь! — повторил Кассиэль. — Ничего не изменилось! Я по-прежнему служу Ему и пасу доверенный мне скот. Ты говоришь о падении, но разве ты слышал негодующий звук труб, видел, как меня сбрасывают оттуда? — ангел пальцем ткнул в беззаботно синеющее небо.

— Это ты не услышал и не увидел всего этого, оглушенный и ослепленный собственной гордыней. Ты пал, Кассиэль, и, увы, это правда. И в конце концов трубы и прочая шумиха — это иносказание, фигуральное выражение. Ответь, нет не мне — себе, — как давно ты не слышишь Бога?

Ангел пошатнулся, и его безмятежное лицо вдруг исказилось гримасой гнева и боли.

— Я лишь хотел, чтобы люди знали свое место! Они слабы и уступчивы к искушениям зла! — крикнул он с негодованием.

— Так почему же ты стал злом, Кассиэль? Ангелы не искушают, — покачал головой Михаил.

— Ну что же… — Кассиэль обернулся к Алисе, и губы его искривила дикая ухмылка. — Он и вправду выиграл. Я проиграл. Но каково тебе быть игрушкой, которую мы перебрасываем друг другу? Неужели ты думала, что он — человек и случайно появился возле тебя? Неужели ты думала, что он сможет полюбить тебя и вы будете с ним вместе? Это смешно. Ты смертная, он — белокрылый ангел.

В последних словах Кассиэля звучала уже откровенная издевка, но Алиса и так поняла все. То новое и необычное чувство, которое пришло к ней сегодня, никому не нужно. Ее душа, ее сердце стали разменной монетой в борьбе высших сил. Смешно! Рассказать кому-нибудь в институте — обхохочутся. Или, что вернее, сочтут ее чокнутой.

— Да, я поняла, — тихо проговорила она, опустив голову. — Я поняла. Я пойду.

— Ты играл один, Кассиэль. С самого начала. Я лишь пытался не дать тебе заиграться.

Алиса отвернулась. Ей хотелось зажать руками уши и ничего больше не слышать. Все понятно. Миша — такой же, как Кассиэль. Только тот темный, а он светлый. Она думала, что он любит ее, а он… только спасал. Отчего-то от этой мысли стало больнее, чем от предательства Кассиэля. Именно теперь она почувствовала себя окончательно растоптанной.