Дао — путь без пути. Том 2. Беседы по книге Ли-цзы - [15]

Я здесь не для того, чтобы улучшать вас. Если основа остается неправильной, все улучшения ведут вас лишь к еще большим проблемам. Основа должна быть преобразована; вы должны быть оторваны от корней. Естественно, это будет тяжело, трудно.

Как раз на днях я говорил вам о древнееврейском слове «мариам», имени матери Иисуса. Оно означает бунт, восстание. Оно имеет также и другое значение. Оба значения красивы. Одно значение — «бунт», другое — «трудный, тяжелый». Путь — как лезвие бритвы. Он тяжел и труден. Иисус пришел через трудный путь, через Мариам, — это бунт, это трудно.

Величайшая трудность, с которой приходится сталкиваться, — это эго. Ананда Прем задала вопрос, и ей, должно быть, показалось, что я так или иначе немного украшу её эго, придам ей новый импульс. А я выбиваю из-под её ног землю. Это шокирует её.

Если вы — один из старых учеников, тех, что рядом со мной, то ждите многих ударов. Это единственный способ, которым я могу показать свою любовь к вам.

Вы спрашиваете: «И что, Бхагаван, вы больше не любите меня?» Теперь я начал любить вас, Ананда Прем, отсюда и тяжелая кувалда. И когда я буду любить вас сильнее, я возьму молот еще тяжелее. Иначе, зачем мне вовсе беспокоиться ударять вас? Для какой выгоды? Когда ударяешь вас, есть только две возможности: или вы примете удар и станете более понимающим, или вы сбежите от меня. Что я выиграю от этого? Или выиграете вы, или я упущу вас — для меня нет выигрыша вовсе. Есть лишь две альтернативы: или вы сбежите от меня, испугавшись очень сильно (тогда я потерял ученика), или вы станете просветленным (тогда я тоже потерял ученика). Так в чем же выигрыш? Для меня, по крайней мере, нет выигрыша. Я оказываюсь проигравшим в любом случае.

И, наконец, она говорит: «Я же в любом случае с вами». Это я знаю — я знаю ваше упрямство.

Во время наводнения в маленьком городке маленькая девочка забралась на крышу дома вместе с маленьким мальчиком.

Пока они сидели там, они заметили мужскую шляпу — котелок, который плыл по воде. Вот шляпа повернула и пошла назад. Затем снова она повернула и поплыла вниз и еще раз повернула и пошла обратно.

Маленькая девочка спросила:

— Что ты думаешь об этом котелке? Сначала плыл вниз, затем повернул и поплыл в обратную сторону.

— О, это мой отец. Он сказал: «Пусть будет ад или наводнение, а я сегодня собираюсь косить траву».

И я знаю, что Ананда Прем этого типа. Она абсолютно упряма. Я твердо это знаю. Она не уйдет, поэтому остается только одна возможность. Если она обретет способность переносить удары, которые я собираюсь нанести ей, — а это только начало, — тогда есть вероятность, что новый свет прольется в её душу.

Второй вопрос:

Что вы имеете в виду, когда говорите «размышлять» или «медитировать над» притчей? Что это за процесс?

P.S. Я лишь с трудом могу вспомнить притчу после беседы.

Это означает, что беседа имела успех. Я не имею в виду, чтобы вы запоминали её. Если вы поняли, аромат её входит в вашу душу. Дело не в том, чтобы запоминать. Здесь не университет. И никто не собирается экзаменовать вашу память, никто не собирается спрашивать вас, сколько вы запомнили.

Когда я говорю: «Размышляйте над ней», — я не имею в виду: «Повторяйте её, запоминайте её, зазубривайте её, нет». Когда я говорю: «Размышляйте над ней», — я имею в виду: «Позвольте её аромату разлиться по вашей душе».

Будда сказал, что есть три ступени в том, как слушать Будду, — три ступени. Первая — слышание; вторая — размышление; третья — жизнь. Слышание означает, что, когда вы слушаете меня, вы должны просто слушать — не думать об этом. Не комментируйте про себя: правильно, неправильно, хорошо, плохо. С вашей стороны не нужно никаких комментариев — любые комментарии будут отвлекать внимание. И вы будете упускать.

Когда я говорю «слушать», я не имею в виду «концентрироваться», поскольку, когда вы концентрируетесь, вы становитесь очень напряженными. В напряженном уме медитация невозможна. Поэтому, когда я говорю «слушайте» (первая ступень), это означает: просто будьте расслабленными, открытыми, доступными. Я пою для вас песню, пусть эта песня достигает вас и трепещет в вас. Вам не нужно беспокоиться, сможете ли вы запомнить её или нет, — смысл совсем не в этом. Когда она трепещет в вас, что-то от нее проникает в ваше существо, становится частью вас. На самом деле то, что становится частью вас, и есть настоящее знание, и вам не надо зазубривать его. Ненастоящее знание — это то, что вы зазубрили, и что не стало частью вас.

Когда студент приходит на экзамен, он помнит тысячу и одну вещь, но через три месяца, если вы спросите его, девяносто девять процентов этого уже вылетело в трубу. Как-то ему удается управиться, с великим напряжением и усилием он держит, хранит знание до экзамена. Как только экзамен окончился, он теряет то, что помнил, и все исчезает.

Можете ли вы наблюдать то же в вашей собственной жизни? Как часто вы вспоминаете то, что зазубрили в ваши университетские дни, — как часто? Если вас проэкзаменовать снова, вы все провалитесь. Вы будете не в состоянии вспомнить. Даже профессора, которые учат в университетах, провалятся, если их снова проэкзаменовать. Потому что экзамен был лишь мгновенным усилием. Но настоящее знание никогда не забывается, потому что настоящее знание никогда не запоминается. То, что запоминается, будет забыто; то, что не запоминается, не может быть забыто, нет способа забыть это.