Дана Мэллори и дом оживших теней - [6]

– Вы совсем не голодны, мисс Дана? – поинтересовался Игорь, протягивая руку за моим прибором.

– Да, не особенно, – ответила я, медленно отводя глаза от тёти Мэг.

И зачем я соврала? Умираю от голода. С утра ничего не ела.

– Но надо же хоть что-нибудь съесть, – убеждал меня Игорь, убирая руку за спину. – До утра далеко, а в поместье Мэллори ночи долгие.

– Правда?

К чему это он?

– Именно так. – Он слегка поклонился и отошёл от стола.

Что он хочет этим сказать? В поместье Мэллори долгие ночи. И что? Я в задумчивости уставилась на пламя свечей, стоящих на столе между мной и тётей Мэг, и опомнилась, только когда заметила, что та не сводит с меня глаз. Мне стало не по себе.

– Что-то не так, дорогая?

Я мгновенно отвела глаза и оглядела сервировку стола, на удивление чистые кружева на скатерти и мою тарелку с едой. Замотав головой, я нащупала вилку и стала бессмысленно тыкать в салат.

– Всё отлично… – Больше я ничего произнести не смогла.

– Дана, деточка, напомни-ка мне, когда у тебя день рождения?

– Через две недели, в субботу, – прошелестела я и почему-то подумала, что зря я ей это сказала.

– В субботу, значит, – тётка широко ухмыльнулась. – Так-так.

И опять мне показалось, что глаза у неё как-то странно блеснули. Мне стало страшно. Как же с ней неуютно! Даже голод пропал. Я заставила себя запихнуть в рот кусочек огурца – лишь бы тётя Мэг престала на меня глазеть. На мой вкус, салат оказался какой-то пресный. Совсем без соли. И что это за чёрные штуки в нём такие? Это что – мухи?!

– Могу убрать ваш прибор? – Игорь возник у меня за плечами, а я ещё даже не успела изучить салат. На мою тарелку, ещё почти полную, упала его тень, в косом свете ещё более кривая и горбатая, чем он сам. Я с трудом проглотила овощи и кивнула. – Время подавать горячее.

Дворецкий хлопнул в ладоши, и в столовую вошла полная женщина в белом чепце и переднике, плотно охватывающем её пышную фигуру. Она толкала перед собой тележку с дымящейся фарфоровой супницей.

– Превосходно! – тётя Мэг потёрла руки. – Моё любимое блюдо!

Пахло вкусно. Мой голодный желудок заплясал от радости. Сосредоточься на еде, на этой вкусной еде, приказала я себе. И не смотри вообще на тот конец стола!

Толстуха дружески мне улыбнулась, подкатила тележку и, подняв крышку и ловко зачерпнув суп половником, наполнила тарелку, которую подставил дворецкий.

Я благодарно кивнула и кухарке, и Игорю. Но моё намерение поужинать рассыпалось на мелкие осколки, как только я увидела, чем меня пытаются накормить. Я погрузила ложку в слизистую зелёную жидкость, тут же выпустила её из пальцев и растерянно обернулась к Игорю, который готовился уже насыпать мне в суп перца из ручной мельницы. Кухарка между тем, налив супу тёте Мэг, вышла из комнаты вместе с тележкой.

– Перцу, мисс? – осведомился дворецкий.

– Э-э-э… Нет, спасибо… А что это за вкуснятина?

Он бросил нерешительный взгляд через стол, но тётке не было до нас дела. Она уплетала суп.

– Это маунк, мисс Дана. Что же ещё это может быть?

– Маунк? – переспросила я.

Дворецкий изобразил на лице нечто вроде «Как! Вы не знаете, что такое маунк?! Не может быть!». Я снова провела ложкой по тарелке. И решилась попробовать. А вдруг он только с виду такой, а на вкус окажется ничего? Я лизнула ложку. Похоже на брокколи. Может, этот маунк – просто суп из брокколи? Я попробовала ещё. Привкус картошки, курицы, немного петрушки, но опять совсем без соли. Я потянулась было за солонкой – и тут обнаружила в супе нечто странное. Выловив ложкой какой-то шарик, я стала его рассматривать. Ложка выскользнула у меня из пальцев и, стукнув о стол, со звоном упала на пол. Я положила руки на стол и обернулась к Игорю за помощью. Тётя Мэг подняла на меня глаза:

– Что такое, дорогая: суп не нравится?

Мне стало дурно. В тарелке передо мной лежал глаз. И как будто пялился на меня с каким-то даже упрёком.

– У меня глаз в супе, – проговорила я.

Совершенно не смутившись от моего замечания, тётя Мэг продолжала хлебать зелёную жижу и утирать подбородок салфеткой.

Наконец-то догадалась взять салфетку. Старуха пальцами выловила из своей тарелки ещё один глаз – и в первую секунду удивилась. Коротко оглядев непривычный ингредиент, она взглянула на меня и отправила глаз в рот.

Всё, что я съела за последнюю неделю, подступило у меня к горлу. Я слышала, как глаз громко лопается и хрустит у тёти Мэг на зубах. Меня передёрнуло, я закрыла рот рукой и несколько раз сглотнула, чтобы не стошнило.

Тётя Мэг дожевала глаз, облизала пальцы и глотнула чего-то из своего непрозрачного бокала.

– Объедение! – похвалила она и громко рыгнула.

Меня мутило. Тётя Мэг, конечно, уже в годах и того, с приветом, – но чтобы так… Неужели в деревне принято есть на обед глаза в супе, как обычно едят сыр или пиццу?! Тётка почавкала челюстями, поковыряла в зубах зубочисткой и приступила к следующему блюду, напоминающему какие-то жилы. Та единственная ложка супа, который я отважилась попробовать, встала у меня поперёк горла.

– Что с тобой, деточка? – Тётя Мэг уставилась на меня. – Никогда не пробовала наваристого бульона?

Я не нашлась что ответить.