Дань кровью - [127]
В общем победном порыве наступало и боснийское войско во главе с Влатко Вуковичем. Правда, ему достался самый трудный противник — хладнокровный и непоколебимый, как скала, Баязет. Ему, единственному среди турок, удавалось пока сдерживать фронт, хотя уже явственно ощущалась угроза прорыва сербов с правого фланга его крыла. В этот момент к Баязету явился гонец со страшной вестью: падишах Мурат, его отец и повелитель, убит в собственном шатре неким сербским юнаком, властелином Милошем из Тьентишта. Правда, уже и сам Милош обезглавлен.
Не мешкая ни минуты, Баязет помчался к Муратову шатру. На ходу спрыгнув с коня, Баязет вошел внутрь шатра и увидал страшную картину: рядом с телом падишаха лежали казначей, силеварий и до десятка верных чаушей. Обезглавленные трупы неверных гяуров, Милоша и его дружинников, были вынесены наружу.
Все мускулы на лице Баязета задрожали, на крупной бычьей шее вздулись вены. Он на мгновение закрыл глаза и пальцы сжал в кулаки. Однако медлить было нельзя. Победные крики сербов были уже отчетливо слышны даже здесь, в шатре.
Баязет окинул налившимися кровью глазами находившихся рядом визирей, пашей, муфтиев.
— Признаете ли вы меня своим падишахом?
— О да, несравненный и достославный наш повелитель Баязет! — хором отвечали придворные.
— В таком случае я принимаю вашу клятву и беру на себя всю полноту власти. И да поможет нам Аллах!
— Аллах акбар!
Все дальнейшие поступки и команды Баязета были настолько быстры и решительны, что позволили уже в конце битвы применять к нему, к его имени приставку — Йылдырым — Молниеносный.
— Был ли послан гонец с трагическим известием о гибели отца и повелителя нашего брату моему Якубу? — вопросил Баязет.
И только тут придворные опомнились: они ведь и в самом деле забыли послать гонца к Якубу Челебии. Однако именно это и было на руку Баязету — ведь Мурат так и не успел официально объявить имя своего наследника. Приказав послать к брату гонца, якобы с требованием от Мурата немедленно явиться в его шатер на совет, новый падишах дал визирям и чаушам строгий наказ тут же убить Якуба.
Это, кстати, был первый случай в Оттоманской империи, когда брат убил брата, дабы избавиться от ненужной впоследствии междоусобной борьбы за престолонаследие. Спустя всего каких-то два десятилетия примеру отца последуют и собственные сыновья Баязета.
Сам же Баязет немедля взял бразды правления в свои руки. Одного взгляда ему было достаточно, чтобы понять, где хуже всего обстоят дела. Он тут же отправил в центр соглядатаев-глашатаев с призывами:
— Правоверные, смотрите, гяуры попятились! Сербы обратились в бегство!
На левом фланге глашатаи кричали во весь голос, перекрикивая железный скрежет и храпы коней:
— Куда бежите, правоверные? Позади река Ситница, справа враг, а слева Эгейское море преграждают вам путь. Разве не почетнее умереть в борьбе, как люди, чем, убегая от неверных, утонуть в волнах, подобно скотине? Куда делся, о турки, тот дух и та храбрость с которыми вы, переправляясь через Геллеспонт, стремились к господству в Европе? Или вы, быть может, пришли сюда лишь для того, чтобы благодаря нашему позору еще больше расцвела слава и сила славянского народа?
Подобные выкрики глашатаев — уже не раз испытанное и исправно срабатывавшее психологическое оружие османского войска. Ведь и янычары, и азапы, и акинджии, и другие — все воспитывались на психологии победителей, и подобные психологические опыты с глашатаями, бьющие по самолюбию воинов падишаха, позволяли иногда выигрывать, казалось бы, уже вчистую проигранные сражения. Ведь душераздирающие крики о том, что сербы бегут, слышали и сами сербы. И если здесь, на данном участке боя, они наступали, то неизвестно, что творилось у них на флангах. Возможно, там действительно начинали брать верх турки. И подсознательная боязнь окружения ослабляла напор сербов, заставляла все чаще оглядываться назад. А там недалеко уже было и до бегства.
Вот и сейчас это подействовало. К тому же и сам Бая-зет не бездействовал. Словно молния набросился он на неприятеля. Первым делом он устремился на его левый фланг, то есть на боснийцев и примыкающую к нему часть сербского центра. Благодаря численному превосходству Баязету удалось разбить подуставшего воеводу Влатко. Покончив с левым крылом, Баязет всю свою силу бросил на центр князя Лазаря, обойдя его слева и зайдя в тыл. В это же время, подбадриваемый примером своего молодого повелителя, перешел в наступление и турецкий центр — Али-паша с конницей, Яхши-бег с оставшимися в живых янычарами, а также Шахин-бег, Иса-бег и другие. Даже левый, разгромленный Вуком Бранковичем, фланг турецкого войска, будто птица Феникс, возродился из небытия и тоже перешел в контрнаступление.
Произошел поворот в битве. Сербы дрогнули и повернули назад. Даже Вук Бранкович, не без основания ожидавший от князя Лазаря помощи в ратниках (хотя, подсознательно, и не надеявшийся на нее в силу общей разобщенности сербского войска) для того, чтобы окончательно добить левый фланг турок и зайти им в тыл, вынужден был повернуть коня назад. Турки не преминули этим воспользоваться. Они из последних сил набросились на сербов, причем одновременно по всему фронту.
Ночь 5 сентября 1944 года. С рижского аэродрома взлетает секретный самолет «Арадо-232», изготовленный по заказу абвера для заброски диверсантов за линию фронта. На борту два немецких агента, обученных самим Отто Скорцени и снабженных фиктивными документами офицеров СМЕРШа. Несмотря на обстрелы зенитной артиллерии, поврежденному самолету удается сесть в советском тылу, выгрузив мотоцикл и террористов, вооруженных пистолетами с разрывными отравленными пулями и кумулятивным гранатометом «Панцеркнаке», который легко помещался в рукаве шинели и мог поразить бронированные цели на расстоянии до 300 м.
Книга молодого талантливого писателя и профессионального историка Виктора Юнака посвящена одной из наиболее драматических и печальных страниц истории России — восстанию тамбовских крестьян под руководством А.С. Антонова в 1920—1921 гг.Советская пропаганда выставляла восстание как примитивный «кулацкий» бунт. Однако факты свидетельствуют об ином. Чтобы разгромить восставших, большевикам пришлось стянуть в Тамбовскую губернию почти 100-тысячную армию, вооружённую артиллерией, бронетехникой и химическим оружием…
Рассказ о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году а городе Орехово-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова. Для младшего школьного возраста.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман по мотивам русских былин Киевского цикла. Прошло уже более ста лет с тех пор, как Владимир I крестил Русь. Но сто лет — очень маленький срок для жизни народа. Отторгнутое язычество еще живо — и мстит. Илья Муромец, наделенный и силой свыше, от ангелов Господних, и древней силой от богатыря Святогора, стоит на границе двух миров.
Действие романа относится к I веку н. э. — времени становления христианства; события, полные драматизма, описываемые в нем, связаны с чашей, из которой пил Иисус во время тайной вечери, а среди участников событий — и святые апостолы. Главный герой — молодой скульптор из Антиохии Василий. Врач Лука, известный нам как апостол Лука, приводит его в дом Иосифа Аримафейского, где хранится чаша, из которой пил сам Христос во время последней вечери с апостолами. Василию заказывают оправу для святой чаши — так начинается одиссея скульптора и чаши, которых преследуют фанатики-иудеи и римляне.
Данная книга посвящена истории Крымской войны, которая в широких читательских кругах запомнилась знаменитой «Севастопольской страдой». Это не совсем точно. Как теперь установлено, то была, по сути, война России со всем тогдашним цивилизованным миром. Россию хотели отбросить в Азию, но это не удалось. В книге представлены документы и мемуары, в том числе иностранные, роман писателя С. Сергеева-Ценского, а также повесть писателя С. Семанова о канцлере М. Горчакове, 200-летие которого широко отмечалось в России в 1998 году. В сборнике: Сергеев-Ценский Серг.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.