Дамский террор - [40]

— Его на даче бросили, — сказала девушка-хозяйка, — он выл несколько дней, в него камни кидали, а потом пристрелить хотели. Мы к себе забрали, может, найдем ему хозяев.

Черников смотрел на вжавшегося в пол добермана. Тот скулил, потом гавкнул несмело и снова прижал свои прекрасные острые уши к раненой голове. Овчарка из соседнего вольера гавкнула пару раз для порядка и на людей внимания больше не обращала, ротвейлер в крайнем от дорожки вольере лежал носом к стене: на шее пса имелся конус-воротник, и пес обиделся на все человечество и не хотел больше иметь с ним дела.

— Ушки лечим, — девушка хлопнула ладонью по сетке, но ротвель не шевельнулся, — иди сюда, иди, иди. Ну как хочешь…

Раздался тонкий лай, Рита оглянулась. От дома к ней бежал-торопился белый ушастый щенок: Тимка уже заметно подрос, окреп, но передняя лапа постоянно подламывалась, пес падал, вставал и бежал дальше. Рита присела на корточки и схватила малыша на руки, тот принялся скулить, закрутился и исцеловал ее всю, и никак не мог успокоиться.

— Какие нежности, — фыркнул Черников и погладил щенка по спинке. Тот извернулся, лизнул Черникову руку и прижался к Рите, она чувствовала, как бьется маленькое сердечко.

Вольер Каштана был пуст, песок перерыт, кругом следы лап и валяются какие-то странные мелкие то ли щепки, то ли прутики желто-белого цвета. Черников повернулся к девушке, та достала ключи и открыла вольер.

— Здесь он, здесь. Наказан.

Каштан будто этого и ждал, залаял так, что Тимка вздрогнул и еще сильнее прижался к Рите. Отозвались овчарка и доберман, правда, тот скорее выл, чем нормально лаял. Раздался нервный визг — это подскочила рыжая такса и тоже встряла в перепалку.

— Что натворил? — Черников вслед за девушкой вошел в вольер. Та открыла будку в его дальнем конце, Каштан пулей вылетел оттуда и кинулся на Черникова. Заметался рядом, закрутил хвостом, лаял, скулил, кидался на него передними лапами и перепачкал ему толстовку и джинсы пылью и землей.

— Тихо, тихо, — Черников трепал его за шкуру на шее, гладил по лобастой башке и едва не упал, когда Каштан снова кинулся ему на грудь передними лапами.

— Ну ты зверюга, — ворковал Черников, успокаивая пса, — красавец. А за что наказан?

— Веник сожрал, — девушка подняла прутик, — мы тут убирались и оставили, а он сожрал. В смысле разодрал на части.

Части были очень мелкие, видно, Каштану было очень скучно или его что-то сильно расстроило. Весь вольер был в этой трухе, пес увидел остатки веника у девушки в руках, прижал уши и спрятался за Черникова.

— Протестовал или жрать хотел? Отвечай, зверюга…

Он легонько толкнул Каштана в бок, тот и ухом не повел, будто не слышал.

— Мы всех собак хорошо кормим, — вдруг обиделась девушка, — я могу вам чеки показать. Все ваши деньги тратим только на них. Вам отчет нужен?

— Не надо, не надо, — Черников отступил, Каштан шустро переместился следом и опасливо поглядывал на девушку. — Я вам верю, он килограммов пять прибавил за это время или больше. Ну, что такое? Чем тебе веник помешал?

Черников подобрал щепку и показал ее Каштану. Тот лег на песок, спрятал морду в передние лапы и закрыл глаза. Черников рассмеялся. Рита отпустила вертевшегося щенка, Тимка подбежал к Каштану и уселся рядом с ним, поднял мордочку и смотрел на людей.

— Увезу их от вас, — сказал Черников, — через месяц или чуть больше. К зиме их тут точно не будет.

— Мы только рады, — девушка подбирала остатки веника, — но вы знаете наши правила. Если кто-то другой захочет забрать их раньше, то придется отдать. Мы не можем держать их здесь вечно — места не хватает, а собак, которым нужна помощь, очень много.

— Да понятно, понятно, — Черников посмотрел на Риту, на собак. — Договоримся, я думаю. Пойдемте, я там вам еды привез для собак.

Тимка подскочил, будто его персонально пригласили, побежал за Черниковым. Каштан сунулся следом, Черников придержал его за ошейник.

— Тут сиди, ее охраняй, — он показал на Риту. Каштан подбежал к ней, ткнулся мокрым носом в ладонь. Было так тепло и тихо, что мир казался нереальным, пахло песком, опилками и сухой травой. Рита села на доски, что грудой лежали у сетчатого забора, Каштан подбежал к ней и замахал хвостом.

— Ты зачем веники жрешь? — сказала Рита. — Не стыдно тебе? Такой большой — и разодрал веник.

Каштану было очень стыдно, и слово «веник» он запомнил очень хорошо. На полусогнутых лапах он подошел к Рите и ткнулся лбом ей в колено. Рита увидела, что на морде у него полно седых волосков, погладила пса между ушей, тот негромко заурчал — то ли жаловался, то ли пытался сказать что-то в свое оправдание.

— Мы тебе мясо привезли и кости. — Каштан слово «мясо» тоже очень хорошо знал, поднял голову и насторожил уши. Рита погладила его по загривку, пес отряхнулся и закрутился рядом, заскулил, загавкал негромко и положил голову ей на колени, зажмурился. Рита почесала его за ухом.

— И новую игрушку еще привезли, — вспомнила вдруг она, — мячик и такого же страуса. Где старый, кстати? Ты его еще не съел?

Каштан ее отлично понял, кинулся в свою будку и выволок оттуда какие-то лохмотья, принялся трепать их так, что чуть башка не оторвалась, терзал зубами и лапами, да еще и угрожающе рычал при этом. Дни старого страуса были сочтены, срочно нужен новый. Рита вышла из вольера и остановилась — навстречу ей топали двое. Одного она мигом узнала — «бычок» с недовольной рожей, что вез ее на рынок, второго, тоже злобно-мрачного, как напарник, она видела впервые. И сразу все поняла — это Бондарь передает ей привет таким образом. Рита попятилась, но бандиты быстро обогнали ее, окружили.