Дамоклов меч - [46]

– А вы откуда знаете? – подал голос с земли Армалайд.

– И правда, откуда вы знаете это, мисс Чутесова? – обрел наконец дар речи Смит.

– Пусть он сам вам расскажет, – выдохнула Анна. Ее лицо стало белым как мел. Свой “вальтер” она держала так, будто он весил, по меньшей мере, полтонны.

– Ну, в общем... там, в “челноке”, был спутник, его еще называют “Дамоклов меч”, – неохотно начал Армалайд, умудрившийся к этому времени сесть, вытянув ноги. – Этот... машина для выживания, и догадался, что он испускает микроволны, которые стерилизуют людей. Он людьми их, правда, не называл – для него они машины из мяса. Жуть, а? Ну мы с ним и подумали – если наших врагов просто уничтожать, их от этого меньше не станет. Появятся новые. А вот если стерилизовать, дело совсем другое. Остается только сидеть и ждать, пока сами вымрут, по одному. А раз так, то проблема и будет решена. Как идея?

– Значит, бесплатная автомойка “Юрий Гагарин” была на самом деле пунктом стерилизации.

– Бесплатная – это была моя идея, – скромно поделился Эрл Армалайд; – Так куда больше народу заманить можно.

– Ну а производительность? В лучшем случае вы могли стерилизовать население в радиусе пятидесяти миль, но никак не больше.

– Вот и мы об этом тоже подумали. Я ему все это объяснил, и мы нашли способ. Он тут сообразил, как самим делать эти самые стерилизаторы. Я собирался взять подряд и понастроить бесплатные мойки по всей стране, а потом – во всем мире!

– Прелестно, – сложив руки на груди, заметила Анна. – Так и должно быть. Капитализм в действии.

– А кто был в будке у выхода? – спросил Римо.

– Да эта... машина. Она... или он может превращаться в кого угодно. Или во что. Он, видно, и превратил часть мойки в механическое подобие человека. Я это самое подобие, правда, так и не видел. Он же ни разу из будки не выходил. Да я и не пытался, признаться. Я во как был сыт говорящими батареями отопления и глазами, которые таращились на меня из стен. Да и вообще всем этим.

– И где же Гордонс сейчас? – спросил Римо.

– Затаился, наверное. Он сказал, что выбрал эту местность, потому что его враги – то есть вы, ребята, – где-то рядом, и он дождется, пока вы к нему приедете, и тогда – хоп! – всех вас разом и стерилизует. Только приехал один этот... азиат, да и машина запаниковала, когда вы, мистер, потеряли сознание.

– Я не мистер, а Мастер, – процедил сквозь зубы Чиун.

Он взмахнул рукой над головой пленника, и Армалайд, закатив глаза, начал заваливаться набок. Римо успел поймать его и вернул в прежнее положение.

– П... простите, Мастер, – выдохнул Армалайд. – Ну и когда это случилось, он решил, что нужно нам разделиться – боялся, что вы захотите за своего приятеля отомстить. А в его планы прямое столкновение не входило.

Он и заставил меня спереть для него мусоровоз, на нем и уехал. А мне приказал дожидаться, когда вы появитесь. Ну а дальше вы знаете сами. Вот.

– И он водит этот мусоровоз? – удивился Римо.

– Водит – это не то слово. Он сам стал им. А мусоровоз потому, что в него как раз влезал этот самый спутник.

– Куда же он направился?

– Он мне не сказал. Но, думаю, делает где-нибудь свое дело, стерилизует народ. Он вообще хочет очистить от машин из мяса весь мир. От людей, то есть.

– Безумие какое-то, – покачала головой Анна.

– Нет уж, мэм, – это и есть выживание в его самой совершенной форме. Вы избавляетесь от человечества без всяких проблем. Никаких больше войн, никакого расизма и ядерной угрозы, навалом еды, воздуха и прочего. И только двое в мире – я и он.

– Но потребовалось бы не менее восьми десятков лет, – возразил Смит, – прежде чем на Земле умер бы последний ее житель.

– Мы надеялись на полвека, – признался Эрл Армалайд. – За пятьдесят лет даже самые молодые одряхлеют настолько, что мы вполне сможем помочь им отправиться на тот свет. Может, вы, ребята, запустите снова мои руки-ноги? Я уже вполне созрел ехать прямо в тюрьму.

– Увы, – развел руками Римо.

– А? Ну ладно, поеду так.

– Вряд ли.

Чиун кинул вопрошающий взгляд на Смита.

– Какова будет воля Императора?

– С ним все, в общем, ясно, – Смит пожал плечами. – Несчастный случай – только, прошу, аккуратнее.

– Что предпочитаете – сердечный приступ или внезапное удушье?

Римо наблюдал, как лицо Армалайда меняет цвет.

– Эй... послушайте, парни, вы не имеете права! Это противоречит Женевской конвенции. И потом, я же никого не убивал. Ну, стерилизовал там человек шесть... а в законе про это ничего не написано. Так что никаких прав у вас нету...

– А полицейские и агенты налоговой службы? – напомнил Смит.

– Ну, это другое дело. Это была война.

Это были последние слова, произнесенные Эрлом Армалайдом, – Анна, шагнув вперед, разрядила “вальтер” прямо в низкий морщинистый лоб специалиста по выживанию.

Тело Армалайда вытянулось на земле, несколько раз судорожно дернулось и замерло.

– Ну и работенку ты нам задала, – покачал головой Римо. – Теперь придется искать, где его зарыть, – иначе не избежать расследования.

– Ты так ничего и не понял, жалкий кретин! – выронив пистолет, простонала Анна. – Ты настолько погружен в собственные убогие размышления, что ничего, ничего не видишь вокруг себя!