Дамоклов меч - [17]

– Главная проблема не в этом, товарищ Чутесова, – нахмурившись, заметил главный куратор космической программы по фамилии Колдунов. – Потеря корабля – большое несчастье, но, увы, не самое страшное.

– Потому я и включила свет – чтобы вы видели мое лицо, а я – ваши, – заметила Анна Чутесова. – В темноте легче лгать. И если страх на ваших лицах, товарищи, неподдельный, ни слова лжи в эту ночь не должно быть сказано.

– Договорились, – кивнул Генеральный секретарь. Он не питал к Анне ни страха, ни неприязни, в отличие от высших военных начальников. Холодное уважение – именно так проще всего было бы охарактеризовать его отношение к этой блондинке. – Садитесь, товарищи.

Анна села на угол стола – оттуда ей лучше всего видны были лица собеседников. Но она и без этого уже поняла – случилось что-то ужасное, и ей придется использовать всю свою смекалку и опыт.

– Итак, – начал Генеральный секретарь, – наш “челнок” захвачен американцами. И об этом теперь знают все. Собственно, товарищ Колдунов может подробнее изложить ситуацию.

Поднявшись, Колдунов откашлялся, словно профессор перед лекцией, что вызвало у высших чинов КГБ и ГРУ неприязненные ухмылки. Штатских они не любили – особенно военных, притворявшихся штатскими.

– Буду краток, – начал Колдунов, и Анна откинулась на спинку стула; она по опыту знала, что эта формула любима Колдуновым за то, что после нее, по его мнению, слушатели начинают зевать чуть позже.

– Мы потеряли связь с “Юрием Гагариным” около полудня, – продолжал Колдунов. – Попытки установить контакт с экипажем, продолжавшиеся несколько часов, оказались безрезультатными. Вернее, был ответ, настороживший всех. Голос, говоривший по-английски.

– Чей именно голос? – спросила Анна Чутесова, верная привычке смотреть сразу в корень.

– Именно здесь и начинаются загадки. Никому из членов экипажа голос не принадлежал.

– Никому?

– Членов экипажа было трое. Голос не принадлежал ни одному из них.

– Почему вы так уверены? – поинтересовалась Анна, обратив на Колдунова ледяной взгляд голубых глаз.

– По двум причинам: данные акустической экспертизы и тот факт, что все три члена экипажа прекрасно говорили по-английски. Английский же, на котором изъяснялся обладатель голоса, звучал несколько неестественно.

– Расскажите, что именно он сказал, – вступил в разговор Генеральный.

– Голос произнес: “Привет, со мной все в порядке”, – последнюю фразу Колдунов произнес по-английски. – В то время как правилам ведения связи все три члена экипажа обучены. А вот данные акустической экспертизы.

Колдунов извлек из папки листок бумаги и положил на стол. На графике были ясно видны четыре горизонтальные линии. Три верхние, похожие на фотографии молний, зигзагами перечеркивали разлинованный фон. Четвертая, нижняя, еле видимая – прямая горизонтальная полоса.

– Эта четвертая и есть запись неизвестного голоса? – снова спросила Анна.

– Да, – кивнул Колдунов. – И наши эксперты настаивают на том, что человеческий голос не может дать такую вот линию. Хотя...

– Перестраховщики! – буркнул глава Комитета госбезопасности.

– Сами вы склонны искать шпионов в собственной постели, – Анна холодно взглянула на него.

– Непосредственно перед потерей связи “Гагарин” встретился в космосе с неизвестным телом и попытался захватить его, – продолжал Колдунов.

– Какой идиот отдал приказ о захвате? – спросил шеф ГРУ, неприязненно глядя на докладчика.

– Этот идиот – я. – Генеральный секретарь холодно кивнул. – Предмет мог оказаться искусственным телом внеземного происхождения. Я принял решение завладеть им. Признаю, что, возможно, ошибся, но риск в данном случае кажется мне оправданным.

– А в чем вообще состояла задача “Гагарина”? – спросил глава КГБ.

– Понятия не имею, – признался куратор программы.

Генеральный секретарь сделал знак шефу ГРУ. Тот откашлялся.

– Задача состояла в размещении военного груза высокой секретности, – ответил он.

– Какого именно груза? – глава КГБ почуял, что наконец-то может влезть в дела ненавистного ему ведомства.

– Это государственная тайна, – процедил сквозь зубы шеф ГРУ.

Генеральный секретарь примирительно помахал руками.

– Я вызвал сюда вас всех, как вы догадываетесь, по особой причине, – начал он. – Товарищ Колдунов отвечал за космическую программу, за проект же “Дамоклов меч” нес ответственность уважаемый глава ГРУ. Ответственность за необходимую теперь спасательную операцию возлагаю на КГБ и на вас, Анна. Призываю – нет, требую! – оставить хотя бы на время ваши утомительные дрязги между ведомствами и заняться наконец делом. Садитесь, прошу вас, товарищ Колдунов. Вы, в конце концов, не на лекции.

Устало опустившись на стул, Колдунов, казалось, утратил интерес к происходящему.

– А что означает “Дамоклов меч”? – поинтересовалась Анна у главы военной разведки.

– Последняя разработка – на тот случаи, если американцы нанесут удар первыми.

– Ах, вот как, – Анна удивленно приподняла бровь. – Хорошо, не говорите мне. Я попробую сама догадаться. Это какое-то новое адское устройство, я права?

– Откуда это вы узнали? – подозрительно прищурился шеф ГРУ. – Это информация высшей степени секретности!