Дама в палаццо. Умбрийская сказка - [10]
Никколо, быстро отчитывая историю палаццо, открыл большие ветхие двери, и мы вошли во двор. Темный и сырой. Я подняла голову, отсчитав четыре этажа до крыши, до римского свода, открытого небу. Дождь падал кованым серебром, расплескивался по камням. Ветхая, осыпающаяся красота. И все же красота. Никколо втолковывал Фернандо что-то об электрических переключателях и maggazini, а я опробовала лестницы, приспособленные для крепких ног. Добравшись до двери квартиры на piano nobile, я окликнула их через перила балюстрады, уговаривая поторопиться.
Никколо извлек длинный железный ключ, поднес к свету, чтобы развернуть нужной стороной, и сунул его в замок.
— Прошу вас на минуту отойти, синьора, — сказал он.
Твердо стоя на ногах, он просунул внутрь верхнюю половину туловища. «Разве там кто-то есть?» — удивилась я. Какого призрака он опасается потревожить? Он распахнул внутрь правую половину двойной двери до самой стены.
— Ессо. Guarda, signora, guarda il tuo salone. Взгляните. Смотрите, смотрите, это ваша гостиная.
Галантным жестом он пригласил меня последовать его примеру. Заглянуть в пустоту. Пола не было, только несколько опорных досок. Мне вспомнился дом без крыши и квартира без окон, но здесь было что-то новое. Невероятный простор. Семьдесят, если не восемьдесят квадратных метров. Стены — голый средневековый кирпич. На месте прежних канделябров с расписанного фресками двадцатифутового купола свисала кованая цепь. Словно веревка висельника. Пылко подсчитав все возможности, я повернулась к Никколо.
— Беру, — сказала я.
Фернандо еще топтался во дворе. Наконец он осилил лестницу. Задыхаясь, побагровев до синевы, зажав в губах сигарету с длинным столбиком пепла, он до пояса просунулся в квартиру. И надолго замер. Выпрямился и оглянулся на меня. Снова сунулся внутрь.
— Добро пожаловать домой! — вот что он сказал.
Тут же, у двери, Никколо достал поэтажный план, развернул его на потрескавшейся коричневой краске створки. Кроме «салона» имелись три спальни, две ванные, кухня, кладовая, studiolo и две маленькие террасы. Огромная квартира. Она заверил нас, что ремонт можно сделать за два, может, за три месяца. Разрешение уже получено, рабочие наняты.
— Е tutta una fesseria, простая работа, — сказал он нам.
Фернандо знал, что это ложь, и я тоже знала. Но Я достаточно долго прожила среди галантных романских кавалеров, чтобы понимать: Никколо говорит это, чтобы порадовать нас. С чего бы ему портить нам настроение, перечисляя неизбежные повороты на долгом пути к завершению ремонта? Глаза цвета карамели говорили: «Perche nо? Почему бы и нет?» И еще его глаза говорили, что только дурак откажется от столь великолепного дома. Я понимала, что желание порадовать нас перевешивает в нем необходимость перечислять оценки и перспективы. И понимала, что он не столько лжет, сколько выкладывает правду по частям. В конце концов, работы могут уложиться в три месяца, а если продлятся дольше, он знает, что к тому времени мы приспособимся к ситуации, как бы она ни сложилась. К тому же, что за радость в предусмотрительности? И в надежности? Даже если надежность существует. В кои-то веки, пусть жизнь течет сама по себе.
Мы промчались назад по Виа дель Дуомо, чтобы сообщить Самуэлю, что он был прав. Как ни странно, он все еще выглядел как будто спросонья. Робко улыбнувшись, он пригласил нас присесть. Он должен нам кое-что сказать, — начал он. Piccoli problemi, маленькие проблемки относительно паллаццо Убальдини. Теперь пришла пора ритуалу обмена сигаретами и выдувания дыма из ноздрей. На сей раз мы дымили не в отчаянии, а в предвкушении. Но Самуэль, окутанный густым дымом «Житана» без фильтра, хранил молчание. Тантал с всклокоченной шевелюрой!
Разумеется, молчание нарушила я.
— Сколько это стоит? И я не поняла, аренда или продажа?
— Полагаю, то и другое верно. Квартира продается. Отчасти. И сдается в аренду. Отчасти.
Может, это какая-то умбрийская игра? Я яростно пыхтела сигаретой, выдувая дым сперва на Самуэля, потом на Фернандо. Да, очевидно так и есть. Прежде, чем Самуэль заговорит, мы должны быть разделены облаками дыма. Я дымила и ждала, напоминая себе, что «все прояснится». Молчание немилосердно затягивалось, и когда Самуэль закурил второй «Житан», я решила, что он, должно быть, обдумывает следующую сделку. Под конец второй сигареты он заговорил о una bega familiare, давней распре между двумя ветвями семьи владельцев. Квартира тридцать лет пустовала. Мать семейства проживала в ней до своей кончины в возрасте 107 лет и завещала палаццо обеим ветвям, неаполитанскому и римскому клану. Неаполитанский клан желает ее продать, римский — сдавать в аренду. И в течение тридцати лет они не уступают друг другу.
— Так какую часть мы должны купить, а какую снять? И кто будет платить за ремонт?
Он впервые снял очки, чтобы явственнее выказать мне неодобрение. Я снова слишком спешила. И была наказана новым молчанием и новыми клубами дыма.
Наконец он заговорил и предложил истинно средневековое решение проблемы. Он набросал весьма своеобразный контракт, архаичный язык которого заверял, что хотя мы не являемся владельцами собственности, означенная собственность законно принадлежит нам и нашим наследникам. Он еще раз задумался. Нет-нет. Лучше написать, что мы являемся владельцами, но что собственность должна числиться на имя воинствующего семейства еще сто лет. Он заверил нас, что все эти сложности чисто формальные, что после того, как будет произведена оплата, мы больше не услышим ни об одном из кланов. Сказал, что на самом деле те и другие хотели бы продать, и те и другие хотели бы сдать в аренду, но любое соглашение между кланами означало бы поражение. А поражение столь же невообразимо, как нетерпение.
Венеция — город романтиков, и где, как не в Венеции, можно встретить любовь всей своей жизни? Именно это и произошло с Марленой де Блази, американкой средних лет, влюбившейся в итальянца и бросившей все — дом и ресторан, в котором она работала шеф-поваром, — чтобы начать новую жизнь. И эта жизнь оказалась полной невероятных открытий, а город — настоящая Венеция — совсем не таким, каким его видят туристы.Эта книга — история любви, развернувшаяся на фоне великолепного города и замечательной итальянской кухни.
Новый роман Марлены де Блази посвящен истории жизни трех поколений семьи графов Чарторыйских. Краковские дворцы и соборы, парижские отели, католический монастырь на юге Франции и скромная нормандская деревушка — вот фон, на котором разворачиваются события жизни главных героев. Отданная на воспитание в монастырь незаконнорожденная девочка, отпрыск аристократической семьи, отправляется в путешествие по оккупированной Франции в поисках своей матери, сталкиваясь в пути как с человеческой низостью, так и с примерами подлинного благородства и высокого духа.
Главная героиня, обретшая счастье в Венеции, решается па радикальный шаг: они с мужем продают все, чем владели, расстаются со всем, что любили, и отправляются строить новую жизнь в самое сердце Италии — в Тоскану! «Тысяча дней в Тоскане» — книга о том, как можно найти радость в красоте окружающего мира, обрести новых друзей там, где не ждешь, и как не нужно искать счастье там, где его не будет.Современная книга о современной женщине, для которой есть, молиться, любить — значит получать удовольствие от жизни.
Однажды утром Майя решается на отчаянный поступок: идет к директору школы и обвиняет своего парня в насилии. Решение дается ей нелегко, она понимает — не все поверят, что Майк, звезда школьной команды по бегу, золотой мальчик, способен на такое. Ее подруга, феминистка-активистка, считает, что нужно бороться за справедливость, и берется организовать акцию протеста, которая в итоге оборачивается мероприятием, не имеющим отношения к проблеме Майи. Вместе девушки пытаются разобраться в себе, в том, кто они на самом деле: сильные личности, точно знающие, чего хотят и чего добиваются, или жертвы, не способные справиться с грузом ответственности, возложенным на них родителями, обществом и ими самими.
Жизнь в стране 404 всё больше становится похожей на сюрреалистический кошмар. Марго, неравнодушная активная женщина, наблюдает, как по разным причинам уезжают из страны её родственники и друзья, и пытается найти в прошлом истоки и причины сегодняшних событий. Калейдоскоп наблюдений превратился в этот сборник рассказов, в каждом из которых — целая жизнь.
История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.