Дама со стилетом - [17]

Он бессознательно запомнил бледное лицо, тонкий, изящного рисунка нос, яркие губы — алчные, полураскрытые, обнажавшие ряд ровных, мелких, хищных зубов.

Мелькнул завиток черных волос, выбившийся из-под шляпы — и поток танцующих увлек леди Ю в другую сторону.

Она была хороша, необыкновенно хороша. Сколько ей лет? Ах, он не думал об этом: она была прекрасна. Она не могла быть иной, эта леди Ю: ему уже казалось, что именно так он и представлял себе се.

Это лицо вдруг стало ему знакомо, близко. Как будто давно, давно, может быть, с детства, он говорил с ней, дружил с ней, может быть, сидел за трогательной и полной очарования книжкой.

В своей сентиментальной душе он соединил в этом едва мелькнувшем женском лице черты тех героинь, которые пленили его когда-то.

Его окружили тени Ианты, Лауры, Юлии, Гюльмары, Лейлы — блондинки, брюнетки, шатенки, стройные, сказочные создания фантазии и романтики. Нежные существа, благоухающие и легкие, как цветочные пылинки…

Тяжелая рука схватила Горина за рукав пиджака и вывела из круга танцующих.

Горин пришел в себя, растерянно уставился на Кросса.

— Что? Что?

— Ничего особенного, — спокойно ответил Кросс. — Эта дама в красной шляпе, эта леди Ю — убийца Лямина. Я узнал ее по голосу. Это она шла с ним к Джессфильд-парку, когда я встретил их. Это она вела с ним горячую беседу, это она умоляла его о чем-то…

Глава 17 КАК ЕГО ИМЯ?

Ошеломленный категорическим тоном Кросса, Горин впился в тот столик, где сидела леди Ю.

Боже мой, она убийца! Она убийца! Эта удивительная, такая яркая женщина — убийца!

Но Горин привык верить Кроссу: финн утверждал только тогда, когда бывал уверен.

Так это она шла с Ляминым на место убийства!.. Но, может быть, она шла, но не убивала?

Чем больше Горин думал об этом, тем с большим удивлением чувствовал, что его интерес к леди Ю и восхищение ею все усиливаются. Этому не мешало даже то, что ее жертвой был его друг.

Нет, нет, убийца не она! Если она шла с Ляминым — это еще не доказательство, что именно она убийца.

Но… а рассказ блондинки в изумрудном платье? А угроза леди Ю?

Горин махнул рукой на все эти мысли, окончательно запутавшись в противоречиях, и пошел к своему столику.

Кросс вернулся раньше него и слушал блондинку в изумрудном платье, которая что-то ему говорила.

— Я слышал ее голос, — снова повторил Кросс. — Я нарочно пробрался к оркестру и старался прислушаться к тому, что говорилось за столиком леди Ю. Да, это она. Это та брюнетка, которая горячо убеждала в чем-то Лямина, которая шла с ним к Джессфильд-парку, закрывая свое лицо полями шляпы. Нам остается точно установить, при каких обстоятельствах и по какой причине она убила Лямина. Сейчас нам представится удобный случай познакомиться с ней. По словам Иры, леди Ю остается здесь одна: американец с женой уходят. Они зовут с собой и леди Ю, но она, как и полагается эксцентричной особе, какой ее все считают, решила пренебречь всякими светскими условностями и остаться. Вся разгадка такого ее поведения очень проста: она сказала Ире, что остается ради нее, так как ей необходимо о чем-то переговорить с нею. Более удобного случая нам не найти. Вы познакомите нас, Ира?

Блондинка была страшно взволнована, напугана, мертвенно бледна и смотрела на Кросса, как зачарованная.

Он повторил свой вопрос.

— Да… да… конечно, — словно во сне ответила Ира.

Ее глаза вдруг метнулись куда-то в сторону — и она неподвижно уставилась на тот столик, где сидела леди Ю.

— Они уходят, — сказал Кросс.

Американец склонился к леди Ю и жал ее руку. Его жена смеялась чему-то и тянула мужа за рукав пиджака. Оба кивнули леди Ю и пошли к выходу.

Леди Ю осталась одна.

Опершись га руку, она сидела за столиком, странно неподвижная и сразу угасшая после недавнего возбуждения от танцев.

Потом подняла голову и стала осматривать зал, ища кого-то.

— Вас, Ира! Вас, вас! — сказал Кросс. — Идите!

Блондинка пошла к столику леди Ю и стала напротив нее. Кросс кивнул Горину на пустой столик рядом со столиком леди Ю. Они с трудом пробрались среди шумной толпы и уселись около столика леди Ю.

Им был виден ее профиль.

Блондинка стояла прямо против них и неподвижно, не отрываясь, смотрела на леди Ю.

С невольным волнением на эту женщину смотрел и Горин. Ему был виден строгий, тонкий профиль, кусочек ярких губ и завитки волос, выбивающихся из-под шляпы.

Леди Ю что-то медленно, тихо говорила, теребя тонкими, длинными пальцами край скатерти. Горин стал вслушиваться.

Все в этой женщине качалось ему необыкновенным и теперь он с тайным наслаждением ловил отрывки слов, произносимых низким, грудным голосом.

Кросс не преувеличивал, когда говорил, что голоса леди Ю нельзя забыть. В этом удивительном голосе звучали теплые, музыкальные ноты, странно волнующие слух.

Голос был полон глубокого спокойствия, но чувствовалось, что в нем могут звенеть страсть и гнев.

— Я понимаю вас, — слышал Горин, — я понимаю вас. Вам тяжело, бедная девочка. Никогда не принадлежать себе, вечно угождать другим, следить за их желаниями, всегда улыбаться и делать милое лицо. А мужчины… пьяные, грубые мужчины… как они противны! Я понимаю вас… Вам странны мои слова? Вы мысленно спрашиваете, зачем же я хожу сюда? Ах!.. Это долго рассказывать. Бывает так, что куда угодно пойдешь, чтобы забыться, чтобы спрятаться от себя самой. Впрочем, это не важно… Я хотела вас спросить, Ира: вы ушли бы отсюда?