Граф решил, что надо пореже занюхивать текилу. Как-то ум туманится.
— Ну, положим… Но их так много! Сотни, двух нам хватит. Прочих расселим по Лотаревским и Переливным островам. Кстати, Володихин предлагает основать новые селения. Что там ещё?
— Представления к наградам и помилованиям. Скирюк… Дивов…
— Постойте! Дивов? Это который в Охотске выпил целый винный погреб? Иркутский генерал-губернатор писал мне, что его нельзя допускать на материк. Пометьте: «Без права выезда западнее сто шестидесятого меридиана».
— Ну и пусть! — бушевал Дивов под оконцем неказистой, но прочно сбитой избушки. — К чёрту и Камчатку, и Сибирь! Я в Америку уеду! Евдокея! Евдоша! Откройте, я вам душу распахну! Взгляните на моё страдающее сердце!
Евдокия (ex-Жанна), Наташа и Раиса припёрли дверь изнутри, поэтому Дивов пытался влезть в окошко.
— Дивов, вы пьяны! — увещевала Евдоша с акцентом. — С нами дети, им страшен ваш нетрезвый голос! Уйдите и проспитесь!
— Дети?.. что за дети, какие дети?
— Мы их учим французскому!
— С какой стати?!
— Мсье Прашкевич уверен, что у Лотарей великое будущее, и все лотаряне должны знать пять-шесть языков для участия в международной торговле.
— Ха! Учить! а письмо?.. вы по-русски как курица ножкой!
— Это невыносимо! Когда он уйдёт?
— Гоните его, гоните, — шёпотом наставлял Сашка Бирюк из-под нар, а Славка гугукал, поворачиваясь с боку на бок, отчего нары хрустели. — Э, не раздави бутылки!
— Целы, — Гончарь зубами вынул пробку, потом глотнул.
— Куда хлебать?! Оставь на посиделки-то!
— Щас его благородие вломится, тут посиделки и начнутся. На, пей, пока не ворвалось начальство.
— Ты чего там лопаешь?.. Мы для чего рыбу жарили?
— Дывов скавыт, — отвечал Гончарь с набитым ртом, — чтоб ушли, а закусон оставили. А вот фигу!
— Господи-ин Ди-иво-ов! — донеслось издалека. — К коменда-анту! Сро-очно-о!
— О небо! за что ты караешь меня?! — возопил Дивов к сопкам. — Зачем я ему понадобился именно сейчас?
— Ah, mon Dieu! — закрестилась Евдоша. — Он уходит! Казаки, вылезайте — и к столу.
— Авдотьюшка, Гончарь всё сожрал, правда!
— Ничего, у нас свои харчи имеются.
— Ваше высокоблагородие? — свирепо откозырял Дивов полковнику.
— Водка?.. Ром? — принюхался Володихин. — Ну, ваше счастье, что на ногах держитесь. Получите предписание. Поплывёте на «Хищнике» с Квальей как командир морской пехоты. Пришли ряпунцы на байдаре — у Цупки замечены два корабля без флагов. Остальное вам сообщит Квалья.
— Разметелим в прах, — продолжая злиться, Дивов заложил бумагу за отворот мундира. — Океан будет наш!
Спустя час «Хищник» вышел из Мариинского Порта к дальнему острову Цупка.
Венцом форштевня у брига была новая резная фигура, покрытая позолотой — огромный котище с оскаленной пастью и занесённой для удара когтистой лапой.
