Дальний родственник - [17]

Но когда он не возносился духом над златыми главами Москвы и не торговал царствами земными, то считал свои бабки. С авансом, обещанным алчным Саломасовым, злата набиралось уже знатненько. И родственник взялся за телефонную трубу.

- Привет, Юра, сколько стоит твое варьете?

- На фига оно тебе? - невнимательно спросил Юра, занятый какими-то делами, - девки продаются в розницу.

- Я не собираюсь отбирать у тебя кусок хлеба, - пояснил родственник, - я хочу его арендовать. И снять там кино, себя экранизировать.

- Постой, постой, - сказал Юра, - это же не последний мой кусок хлеба. Я еще и продюсер, ты что, забыл? У меня авторское агентство, пишем сценарии и продаем по 300 серий в год.

- Да не надо мне 300 серий, мне одной достаточно, - сказал родственник.

- У тебя что, уже достаточно для этого денег? - спросил Юра.

- Я сам себе режиссер, - сказал родственник, - у меня уже все написано и есть исполнитель главной роли.

- Заткнуть всем пасти! - крикнул Юра куда-то в сторону. - Слушай, твоих денег хватит на рекламный ролик, а не на кино. На кино персональных денег ни у кого нет. И вообще, это так не делается. Давай, что есть, а я найду спонсоров, и мы слепим нормальную фильму, лимона на полтора.

- Где ты возьмешь спонсоров? - спросил родственник.

- Я поищу их в ящике своего стола, - хмыкнул Юра. - Это же бизнес, а бизнес без партнеров не делается. Я сам буду твоим спонсором. “Оскара” мы не возьмем и о прокате мечтать нечего. Но мы раскидаем фильму на дисках, вставим туда голых баб и заработаем какую-нибудь мелочевку. А если у спонсоров выйдет недостача, так ты компенсируешь из своих денег. Так идет?

- Идет, - ответил родственник.

- Я так понял, ты продал что-то Саломасову? - спросил Юра.

- Я сам еще не понял, кому я продал. Но Саломасов платит, - ответил родственник.

- Значит, американцы уже издали книжку на русском - для Саломасова и диаспоры. И перевели для себя, - сказал Юра.

- А что там переводить по-ихнему? - хмыкнул родственник. - По-американски даже Анна Каренина будет очень быстро: “fuck&kick”. Они же ни “р”, ни “ж” не произносят, и еще половину алфавита. Вот и приходится говорить жопой.

- Французы тоже “р” не произносят, - заметил Юра.

- Французы картавят для куртуазности, - возразил родственник, - когда надо, они умеют внятно сказать “Реми Мартен”. А ихний великий Золя, написавши “Жерминаль”, умел даже произнести свою фамилию.

- У американцев тоже есть великий писатель - Хью Хеффнер, - сказал Юра.

- Точно, - согласился родственник, - ни “р”, ни “ж”, ни “з”, одни губы и голые жопы. Только это и можно живописать английским языком.

- Не кати бочку на американцев, - сказал Юра, - они богатые. Когда в Штатах выходит книжка, ее быстро экранизируют. Скоро к тебе спонсоры будут в очереди стоять. Я уже встал.

- Так я ж и говорю, что с них взять, кроме баксов, - сказал родственник. - Они, гады, печатают свои доллары на бумаге из льна, ты знаешь? А Россия самый большой производитель льна в мире. Ума не приложу, почему такому великому государству не напечатать себе столько долларов, сколько ему нужно? Давай займемся, а? И не будем торговать своим талантом с этими прощелыгами.

- У меня льна только на пару носовых платков, - с сожалением сказал Юра, - ну, трусы еще есть. Хватит, конечно, чтобы прикрыться, но маловато будет. А из конопли можно?

- Мы с тобой что, преступники? - возмутился родственник. - Мы уважаемые люди. У меня, конечно, есть конопля, как у всякого порядочного человека. Но я ее вдумчиво курю, а не перевожу на всякую дурь. Еще, порядочный человек может повеситься на веревке из конопли - если не выгорели дела. Джентльмен не пользуется синтетикой.

- Так ты приготовь две, на всякий случай, - сказал Юра, - а я пока начну собирать спонсоров. И мы попробуем сделать доллары традиционным способом - отнять их у штатников.

Глава 12. Проповедь в катакомбах.

- Ты посмотри, что делается! - воскликнула Елена, тряся перед носом у Павла газетой “Черный Передел”. - Здесь пишут, что наш родственник сегодня будет выступать у них на сборище!

“Черный Передел” была газета юных анархистов-ленинцев, слабо знавших историю, но соблазнившихся жутковатым названием, если бы они слышали что-то про “Готтский альманах”, то решили бы, что это газета конкурирующих с ними “готов”. Елена регулярно и тщательно просматривала бульварные, заборные и подзаборные листки, отлично зная, что самое интересное, как всегда, пишут на заборе, что самая достоверная информация передается ингаляционным способом, как вирус гриппа, а самый лживый телеканал всегда называется “Канал Честных Новостей”.

- Когда сходняк? - поинтересовался Павел, роняя “Букмекерский магазин”.

Елена глянула на часы.

- Да уже началось.

- Поехали, - не задумываясь, сказал Павел.

В большом темноватом подвале стены были залеплены разномастными плакатами. Присутствовали: неизменный Че Гевара, Нестор Махно, Бакунин, Кропоткин и Мао в кепке. Дальний родственник уже размахивал кулаками на освещенной эстраде. Елена восхитилась - это был настоящий циркач, балаганщик высокого розлива. Он был в черном анархистском прикиде и топал лаковыми сапогами, жестикулируя, как дуче. Он не мог отрастить волосы, как у анархиста, однако серебряный клок бороды, как у Троцкого, и лысина, как у Ленина, но обритая по периметру, как у скинхэда - эффектно сияли над воротником черного френча. Он пучил бледно-голубые глаза, как фюрер, и извивал красными губами, блестя криминальной фиксой. В довершение всего, на носу его криво сидело пенсне, как у Берии. Это был классический образец идиота, которые и присутствуют на таких митингах, и они его сразу полюбили. Кроме того, он был старый, по их меркам, и присутствие среди них такого пугала придавало им значительности в собственных глазах.