Дальний гарнизон - [15]

- Дима, тебе прапорщик Годунов, старую насосную показывал.

- Нет.

- Попроси у командира, он тебе наверно разрешит сходить туда. Там трубопроводы очень интересно расположены. Есть система дублирования.

- От куда ты знаешь? Ты же там не был.

- Ты решетку видел в новой насосной?

- Видел.

- Приглядись за ней. Там вдали вентилей куча. Годунов говорил, что сначала хотели трубопроводы провести через старую насосную, но потом все же ведомственные амбиции победили и сделали новую насосную, запараллелив все магистрали.

- Ключ у кого?

- Там в центральном, но сначала спроси разрешения...

- Понял. Ты не хочешь здесь посидеть?

Рядом с нашим пультом, пульт заправщика старшего лейтенанта Сотняги. Кочетков и старший лейтенант большие друзья, поэтому в этой скучной обстановке, они вдвоем находят свои темы для разговоров.

- Иди, я заменю тебя.

Я вызываю центральный.

- Лейтенант Кривцов. Что у вас? - слышится голос командира.

- Разрешите просмотреть коммуникации старой насосной станции.

- Зачем?

- При последних событиях, нам не хватало времени, чтобы опрокинуть ракету, а еще раньше прапорщик Годунов предполагал, что старая и новые станции запараллелены, а это значит, что если еще раз возникнет такая же ситуация, то можно увеличить аварийное время, за счет баков и насосов старой станции. Только надо знать какие вентили открывать...

Я замолчал и представляю, как мучительно работают шарики у командира. Сидящий за мной Кочетков, показывает большой палец.

- Во...

- Хорошо. Зайдите в центральный, возьмите ключ, - проговорил динамик.

Кочетков прав, системы запараллелены. От старой насосной есть еще один отводный туннель. Я рискнул зайти в него. Коридор упирается в бронированную дверь. Я крутанул колесо и потянул ручку. Дверь медленно отошла. Да здесь такая же пультовая как и у нас. Дежурная лампочка еле-еле освещает пыльные приборы и рабочие места. На стенах выключенные рубильники. Так же, как и у нас, расположена дверь в комнату отдыха. Я распахнул ее и нащупал на стене выключатель. Пыльные, замотанные паутиной койки, столы, шкафы. заполнили комнату, кругом дикое запустение.

Скоро кончаются сутки дежурства, я в комнате отдыха и тут в нее входит Катя. Не обращая внимание на присутствующих, она подходит ко мне.

- Привет. Говорят ты был в центральном, а я тебя не видела.

- Я тебя тоже.

- Значит, я была на пересменке. Ты приходил, чтобы увидеть меня?

- Приходил по делам и увидеть тебя тоже...

Она улыбается.

- Катя, - слышится голос одного из офицеров, - у нас чай есть, давай за компанию.

- Нет, мальчики, я на минутку. Сейчас надо сдавать смену, - громко говорит она, потом уже обращается ко мне потише. - Сегодня будем заниматься?

- Будем. Приходи.

Я не ожидал такого наплыва желающих. Почти вся молодежь собралась в ангаре. Катя принесла магнитофон и мне с трудом пришлось объяснять окружающим, чем отличается аэробика от танцев. Девушки и парни выстроились в неровный квадрат и я начал их учить обыкновенным гимнастическим упражнениям под музыку.

Когда кончились занятия, все разбежались по своим домам, чтобы вымыться и привести себя в порядок. Я уходил последний, запирал ангар и тут возле меня появился капитан Ковров.

- Дима, я к тебе по поводу письма от моего брата.

- Да, я слушаю.

- Я не могу выехать к маме, в конверте не хватает ста рублей. Там их двести.

Началось. Чего же я не пересчитал тогда...

- Это уже не моя забота, спросите у своего брата. Конверт был заклеен.

- Дима, верни деньги.

- Слушайте, капитан, отвяжитесь, ищите деньги где угодно, а от меня вы получите кукишь.

- Ты не понимаешь..., я пока по хорошему.

- Я тоже... Прощайте, капитан.

- Ах ты, гаденышь. Ну погоди у меня.

Капитан пошел прочь, а у меня на душе стало противно и муторно.

Идут нудные дни дежурства. Маша засобиралась в Ленинград, на начало занятий. Она пришла ко мне домой простится.

- Дима, я завтра утром улетаю.

- Жаль, я не смогу тебя проводить.

- Я знаю, поэтому и пришла к тебе.

- Скоро здесь будет зима, ты вовремя уезжаешь.

- Разве в этом дело. Я хочу получить образование и навсегда покинуть это место...

- А родители, дом. Ты их бросаешь здесь?

- Я хочу жить, та где много людей, где другая жизнь, где есть театры, библиотеки, учеба, работа. Я хочу быть счастливой...

- У тебя большое право выбора, может быть ты и права...

- Конечно, я могла бы вернуться, если... если..., а впрочем, это все зависит также от тебя.

- И от тебя тоже.

Она подходит и почти прижимается животом ко мне. Мы целуемся. Наконец она отрывается...

- Я... Ты мне очень нравишься, я... не знаю, это любовь или нет, но чтобы не произошло, пообещай мне, что ты будешь писать. Говорят расстояние либо укрепляет, либо ослабляет чувство. Я хочу себя проверить.

- Обещаю тебе писать.

Она опять целует меня и вдруг вырвавшись бежит к двери. Мне кажется, Маша плачет.

- Пока, - слышен ее последний вскрик.

Катя как то выпрямилась и расцвела. На занятиях по аэробике и боевым искусствам, она первый участник и помощник. Теперь Катя бесцеремонно приходит ко мне в дом, помогает готовить еду и занимается уборкой. Это не ускользнуло от жителей городка. Надо мной начали посмеиваться офицеры.