Дальнее зрение. Из записных книжек (1896–1941) - [13]
Я знаю одну семью. В ней отец семейства берет ложу в сто рублей потому, что так «прилично» положению миллионера – тайного советника, директора банка. Сын его имеет при родительской квартире особые комнаты, где он кутит с приглашаемыми для того товарищами, и на это даются ему особые средства, – все это потому, что так «прилично» студенту из богатого и аристократического круга. Две дочки – барышни занимаются разными добродетелями: изучают с англичанкой литературу западных национальностей, шьют с благотворительными целями фартучки и кофточки, а в известное время года – ходят в церковь; все это потому, что так «прилично» барышням богатого и аристократического семейства.
А то, – еще лучше, – я знаю барыню аристократического круга, пишущую что-то о Сафо потому, что литературные занятия, кроме того что совершенно безобидны, еще представляют в барыне – оригинальность, приличную для ее положения. Эти люди ухитрились устроить даже и оригинальность «приличной»: так, вообще говоря, дорого им подойти под обобщение, быть в глазах окружающих – типом.
«Человечество» – отвлеченное и мое; «человек» – конкретное и действительное. Эта нравственная концепция заставляет меня непосредственно признать действительность других людей такою, как моя действительность. А отсюда преимущество идеи индивидуального человека пред бессмертием «человечества».
Я – человек опыта, эмпирик – в самом обширном значении, сильнейшего скептицизма и твердых оснований. Это и есть то, что воспитывается естествознанием. Но для этого не нужно идти в университет: «все это висит в воздухе». Это сказал мне И. П. Долбня в последнее наше свидание. Он согласился, что мне очень недостает устойчивости: «да, у вас мало устойчивости, вы мечтатель отчасти» и только промолчал на тот аргумент моего стремления в университет, – что я хочу закалить себя на практических занятиях естествоведением. Между прочим, И. П. высказал интересную мысль: «Государство падает и должно пасть. Социальная революция отсрочивается искусственно на экономической почве, теперь – колониальной политикой. Это ведь только колониальная политика сделала, что не видно социального кризиса Англии, которая должна была бы пасть три столетия назад. Политическая революция во Франции, как справедливо говорят, отсрочила социальную революцию, и именно тем, что три четверти французских крестьян наделила землею; французские крестьяне страшно дорожат землею, и потому – самые консервативные люди: в палату посылаются у них вовсе не социалисты, а люди, стоящие наиболее за сохранение порядка. Но государство все-таки должно пасть и оно падет, как только нечем будет кормить население: социальный кризис должен последовать за экономическим». Рассказывал И. П-чу о письме преосв. Антония. «А-а! Так служить истине в рясе с панагией!.. Служить церкви, значит служить и государству; потому что церковь это самый покорный, самый трусливый, самый низкопоклонный и самый подлый слуга государства». Очевидно, отсюда объясняется ненависть И. П-ча к «халдейству», как он называет метафизику Церкви.
Природа делает свое дело; вот Земля сделала свое обращение вокруг Солнца, мы снова переживаем лето. А людишки, как мало они достигли доброго за это время! Как плохо идет их общественная жизнь, как мало нового, обновленного! Все по-старому, все ветхо… Кто жрет хлеб, по справедливости принадлежащий теперь мне? Кто жрет хлеб, принадлежащий этому жалкому мужику, что, покачиваясь, бредет навстречу?..
Вот наша проклятая русская жизнь; бьешься выбиться из нее, эмансипироваться от этой давящей традиции под золотыми главами луковиц в смазанных сапогах со скрипом, а она сулит тебе мирную «домостройщину» с игуменством над «домом своим». Только сбежишь от непрошенных учителей, лезущих с постригальными ножищами, – следуя правилу: «камень вместо хлеба», как налетаешь на идиотские оржаные снопы, это вместо письменного-то стола!..
Как индивидуальный организм, полный жизни и здоровья, воспринимая множество различных элементов, лишь ассимилирует, перерабатывает их, все-таки торжествуя над ними, так и общественный организм до времени только растет под влиянием массы наплывающих элементов и лишь потом, в старости, начинает чувствовать их антагонизм. До времени великое нравственное существо христианства свободно и органически срослось с позднейшим гносисом, с хитрой диалектикой и догматикой восточных школ. Только потому в наше время начинает ощущаться разнородность этих начал и случайность их связи.
Я испытываю великое удовлетворение, переживая идеи и чувства, поставленные руководящими святыми отцами. Но я не могу оправдать их именно в качестве руководящих – философски. Между тем, дело может войти в колею, в инерцию, я могу войти в рутину, – это дальнейшее продолжение уже начатого здания, – лишь твердо укрепив основание, укрепить же его и избежать скороспелой инерции и неосмысленной рутины, – я думаю, – удобнее, продолжая учиться. Вот почему для меня привлекателен университет.
И, во всяком случае, поступив в университет, я только осуществлю данную возможность (средства) –
Как происходит мыслительный процесс? Почему мы принимаем те или иные решения? Что определяет наше поведение? Как научиться управлять своими желаниями, страхами и инстинктами? Чтобы ответить на эти и многие другие вопросы, необходимо представлять принципы работы мозга и нервной системы. Алексей Алексеевич Ухтомский, выдающийся учёный и мыслитель XX века, в своих трудах смог объяснить физиологические основы психологических процессов. Его учение о доминанте лежит в основе такого инновационного направления, как биокибернетика. Авт. – сост.
Алексей Алексеевич Ухтомский (1875–1942) – один из самых выдающихся отечественных мыслителей ХХ века. Его учение о доминанте как универсальном общебиологическом принципе, лежащем в основе активности всех живых систем, предвосхитило целый ряд направлений современных исследований и продолжает привлекать пристальное внимание специалистов различных областей знания. Теория доминанты позволяет изучать не только физиологические, но и психологические и социальные процессы. По сути дела, Ухтомский создал стройную концепцию человека на стыке различных наук: физиологии, психологии, философии, социологии и этики.
Алексей Алексеевич Ухтомский, ученый с мировым именем, более трех десятилетий (1906–1942) переписываясь с Варварой Александровной Платоновой, в письмах к ней крайне редко касался физиологической науки и университетской среды. Их переписка, сравнимая со страницами эпистолярного романа, запечатлела – в глухие, трагические времена – хронику их любви: от светлого порыва в молодости к любви в высшем, христианском ее понимании, когда духовное родство оказывается много дороже житейского счастья.
В 1922 году университетские студенты-физиологи проходили летнюю практику под Петергофом в бывшей царской резиденции, «нашей прекрасной Александрии», как они ее называли. В ту пору у А. А. Ухтомского завязалась недолгая переписка с И. Каплан, а позже (с 1927 по 1941 год) он активно переписывался со своими ученицами Е. Бронштейн-Шур и Ф. Гинзбург. Диапазон научных и нравственных проблем в публикуемых письмах тех лет был довольно разнообразен – от закона доминанты и понятия «хронотоп» до секретов психологии творчества и толстовского вопроса: «Для чего пишут люди»?
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.
Книга – дополненное и переработанное издание «Эстетической эпистемологии», опубликованной в 2015 году издательством Palmarium Academic Publishing (Saarbrücken) и Издательским домом «Академия» (Москва). В работе анализируются подходы к построению эстетической теории познания, проблематика соотношения эстетического и познавательного отношения к миру, рассматривается нестираемая данность эстетического в жизни познания, раскрывается, как эстетическое свойство познающего разума проявляется в кибернетике сознания и искусственного интеллекта.
Автор книги профессор Георг Менде – один из видных философов Германской Демократической Республики. «Путь Карла Маркса от революционного демократа к коммунисту» – исследование первого периода идейного развития К. Маркса (1837 – 1844 гг.).Г. Менде в своем небольшом, но ценном труде широко анализирует многие документы, раскрывающие становление К. Маркса как коммуниста, теоретика и вождя революционно-освободительного движения пролетариата.
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.