Далекие близкие звезды. Книга 1 [полная старая версия] - [25]

Женский голос на фоне препротивнейшей сирены. Не захочешь – послушаешься и выполнишь!

Новички, «салажата», уже неплохо поднатасканные инструкторами, преподавателями и командирами, резвой толпой вылетели из зала и даже успели добраться до выхода из СпортЦентра.

Осталась только эта «проблемная» легендарная парочка – «сладкие вы мои цукеры». Поддубный, вообще-то по отношению к Ишики и Тетерскому употреблял непонятное слово «твиксы», но народное творчество, разумеется, упростило.

Как вообще могли сойтись неприступная «эльфийская» принцесса и вполне заурядный паренек? На курсе даже набрал некоторую популярность тотализатор «Что именно оторвут принцессе ее родители по возвращении». Вопрос о том, что именно они, грозные родители Мисаки, оторвут Тетерскому, даже не стоял.

Также в зале остался тот самый дежурный инструктор, бесформенной кучкой оранжевого тренировочного костюма неотсвечивающий у стеночки. Живой хоть? Удар был – мама не горюй! А вот кто засветил, Ишики или Тетерский, непонятно.

После этого интеллект-система немного забуксовала: как же так, команда отдана, а раздражающий фактор – биоэнергетическое агрессивное возмущение – не исчез! Обнаружив продолжающуюся активность (и еще какую!) «нарушителей» – вышеозначенной парочки – система тренировочного спорткомплекса Академии врубила алгоритм «Агрессивное поведение курсантов. Пресечение беспорядков». В караул был послан сигнал с приказом выслать группу быстрого реагирования, все входы-выходы ТСК были блокированы (ага, новичкам пришлось «поклониться дверям», до которых они к тому времени добрались), а в зал был подан «орхидейчик» (газ, действительно, пах орхидеями… первые два вдоха, после чего организму было уже не до органолептических изысканий – прочихаться бы). И стала ждать.

Секунд двадцать система ждала. Но «организмы» и не думали утихомириваться. Гоняли друг дружку по залу: Тетерский выломал из «шведской стенки» две метровых перекладины и теперь использовал их в качестве дубинок, а Ишики ловко «бодала» его, будто перышком, металлическим турником-уголком. И телеметрия спорт-костюмов, надо полагать, заставила интеллект-систему почесать в затылке – показатели активности не снизились ни на йоту. А должны… Ведь эвакуация, ведь заблокированы двери, ведь газ… Как же так?

Тем временем пятерка спецназовцев, закованных в броню от макушки до пят, на флай-циклах добралась до входных дверей в ТСК (тридцать пять секунд – рекорд группы!), «спешилась» и вступила в переговоры с интеллект-системой на предмет проникновения внутрь.

В дежурке, которую ИС великодушно изволила ставить в известность о своих действиях, паника первых секунд уже прошла. И старший оператор, Верочка Наумова, оказалась на высоте и смогла не только правильно распознать «симптомы», но и спрогнозировать возможные последствия непосредственной сшибки пяти живых машин для убийства – спецназовцев в спецкостюмах с одной стороны – и двух курсантов в их нынешнем состоянии с другой.

После этого у нее ушло четыре секунды, чтобы сообщить командиру группы спецназа о своем видении проблемы. И просто чудо, что командиром в тот день оказался именно Вовочка Прохоров – почти официальный воздыхатель Верочки. Любой другой спецназовец на его месте послал бы «вахтера»-гражданского далеко и надолго.

Два визжащих синих тайфуна (в которые к тому моменту превратились Олег и Мисаки) расстреляли из парализаторов в пять стволов, слегка приоткрыв и тут же захлопнув (и заблокировав!) дверь. Спустя десять секунд подействовало.

Когда спецназовцам объяснили, чем для них могло закончиться молодецкое проникновение в спортзал и столкновение с двумя будущими сенс-пилотами, они клятвенно пообещали поженить Вовочку на Верочке. Потому что красивых женщин много, а вот чтоб они были к тому же еще и умными…

***

– Моя принцесса! Приказывайте! Все, что угодно!

Куросаки в лучших рыцарских традициях преклонил колено пред коконом Мисаки, держался за драгоценную ручку (верхние кожухи коконов наконец-то были сняты) и злобным взглядом время от времени одаривал медкокон Олега. Олег же равнодушно отвернулся в сторону окна – дело шло к ужину, кроны деревьев окрашивались алым. Интересно, что будет на ужин? Какая-нибудь жиденькая безвкусная размазня, как на обед, под предлогом их слабости и травмированности?

– По силам ли тебе это будет, Куросаки? – Умирающим лебедем простонала Мисаки.

– Да, моя принцесса! – Истово засверкал глазами молодой самурай.

– Все, что угодно? – Слабым голосом.

– Да!

– Все-все-все? – Чуть не захныкала Ишики.

«Бедняга, – Посочувствовал Олег… подчиненному Мисаки. – Вот так они нас и водят вокруг пальца».

Ничего уже не болело, и дроиды давно уже спрятали куда-то в корпус свои излучатели. Теперь они стройными белыми столбиками возвышались у изголовий коконов – активированные, разумеется… на всякий случай. Но «нулевая готовность» – когда они свои манипуляторы, как настороженные ковбои, держали у рукоятей сменных инструментов – уже была отключена.

Кое-где еще противно ныло, тянуло, постреливало и постукивало. Неудивительно: сначала они травмировали себе все связки и мышцы, до которых только смогли дотянуться, потом выбили суставы… и сами себе, и противнику… потом по ним прошлись парализующим излучением из пяти стволов – а это гарантированный, хоть и непродолжительный, резонанс – все это усугубилось сильнейшим истощением от перенапряжения, а затем – истощением после серии сложных операций. Так что это противное нытье – ничто по сравнению с тем, что было вчера и позавчера… И им еще повезло, что после активации способностей «сенсориков» они потеряли сознание и «прошляпили» первые, самые торопливые и топорные операции!