Дагестанское Досье - [62]

Рассказывает капитан Алексей Кузин:

Воюют хорошо. Снайпера хорошие. Форма хорошая. Экипировка хорошая. Окопы хорошие делают. Но наши солдаты не хуже. Любой солдат.

В лоб наступала первая рота. Ей пришлось тяжелее всего: именно здесь боевики сосредоточили свои главные силы.

Заместитель командира парашютно-десантного батальона по воспитательной работе гвардии капитан В.Л.Кузнецов:

Нашу роту разделили на три взвода, я шел командиром первого. Подойдя к горе, увидели, как по ней кто-то ходит. Сначала подумали, что наши, но потом сообразили, что наших там просто не может быть. Духи нас заметили, завязалась перестрелка. Так получилось, что мы с командиром роты майором Трошиным остались одни. Решили провести разведку, поднялись на высоту, слышим — где-то совсем рядом бьет пулемет. Думаю: вот взберусь на самый верх и пулеметчика сниму. Пробираемся к самым окопам. Видим, ходят два чеченца, один из них — снайпер. Этих мы с одного выстрела сняли. И вдруг из густых зарослей кустов на меня выходит тот самый пулеметчик. Он услышал близкие выстрелы и решил узнать, в чем дело. Я с разворота, не целясь, стреляю по нему и промахиваюсь. Боевик на коленях начал от меня отползать. Тут меня такое зло взяло — с такого близкого расстояния не попал! Дал еще одну очередь. Он развернулся, посмотрел на меня и упал… Я этот взгляд и лицо помню до сих пор.

Чтобы перезарядить автомат, ложусь на спину, приподнимаю голову, а в 15 метрах от нас идет целый отряд духов, в голубой камуфлированной форме. Нас только двое, а их человек 30. Мы в камуфляже, вокруг высокая трава, они нас не замечают. Думаю, надо уходить, иначе все, завалят нас. Вскакиваю на ноги, даю по толпе длинную очередь, командир роты успевает добежать до обрыва и прыгнуть. Я — за ним, успел только заметить, что четыре человека из этой толпы упали. Оказывается, с другой стороны высоты стояло село, туда через определенный интервал времени подъезжал автобус с новой «сменой» чеченцев, забирал «старую» и уезжал. Вот мы и попали в такую «пересменку». На нас сработал фактор неожиданности — боевики просто не ожидали нас здесь увидеть…

Осколком зацепило комбата майора Юрия Цветова. Та же самая мина настигла авианаводчика, майора Владимира Гречаника. Были и другие потери… Среди них — залетный гость из 8-го отряда армейского спецназа, лейтенант Вячеслав Матвиенко. По долгу службы ему со своей группой приходилось больше лазить на животе, собирая информацию, а тут захотелось «сбегать» в атаку… Брать его не хотели, но он сам навязался, аж до генерала дошел. Генерал разрешил. Действовал Матвиенко отважно: вытащил из-под огня раненого, а когда возвращался с вторым, его выцелил снайпер. Многие его потом осуждали за это решение — все-таки у каждого на войне свое место.

П.Н.Тараканов, старший сержант, награжден орденом Мужества, медалью Суворова и медалью Жукова:

Я уже отслужил 8 месяцев, когда попал в Дагестан. Накануне нам сказали, что предстоит идти в бой. Выдали промедол и очень скоро наша четвертая рота двинулась на позиции. Шли долго, цепью, прошли через огромный виноградник, разговаривали шепотом. Техники с нами не было, чтобы лишним шумом не привлекать внимание противника. Как только стало светать, на пашне возле горы завязался бой. У чеченцев положение было куда выгоднее, чем у нас. Они находились на возвышенности и видели нас как на ладони. А нам и спрятаться негде, поле ровное, и грязь по колено. Чеченцы обрушили на нас просто шквальный огонь, мы не могли встать с этого поля, но потом подошли машины и с их поддержкой мы заняли высоту. В других ротах были потери, у нас, слава богу, никто не погиб.

Увидев, что солдаты залегли, Полянский двинул вперед БМД. Когда «броня» поравнялась с пехотой, до «духовских» окопов оставалось метров четыреста. Их удалось покрыть за четыре часа. Впереди техника, за ней десант — и шквал огня по окопам — не дать боевикам поднять головы и ударить «Мухами» по броне. Ворвавшись в окопы, добивали боевиков, закидывая гранатами их блиндажи и перекрытые щели. Тех, кто попытался смыться — перестреляли в спины. «Чехи» даже раненых утащить не успели, не говоря уж о мертвецах. Кое-кто, конечно, сбежал, но результат боевой работы — вот он, четыре десятка трупов на склонах горы. Десантники тоже имели потери. Во второй роте погибли трое, еще шесть получили ранения.

Потеряв высоту Экитебе, боевики покинули Гамиях. Но наши вступят в него только 12 августа — до того времени Гамиях будет оставалось «бесхозным».

Боль армавирского спецназа

Об армавирском спецназе не писал только ленивый. Много гневных слов досталось нашим генералам, перепало и летчикам, и артиллеристам. Но интересное дело: победы, не менее кровавые и драматические, такой истерики почему-то не вызвали. Только в поражении, как в рентгенограмме отпечатались болезни нашей армии.

6 сентября ближе к вечеру 15-й отряд спецназначения был поднят по тревоге. О вторжении Басаева и Хаттаба в Новолакский район спецназовцы уже знали из новостей, и вопрос ставился следующим образом: когда именно пошлют. С приказом не задержались.

Утром 7 сентября приехали в Моздок. Там личный состав погрузился в вертолеты и убыл в Баташюрт, а техника отправилась кружным путем. В Хасавюрте было неспокойно: ждали вооруженного мятежа акинцев. 15-й отряд получил приказ взять под охрану ряд объектов. В ту ночь соснуть удалось только пару часов. А утром новый приказ: выдвигаться к Дучи, где боевики крепко прижали наш мотострелковый батальон.