Да в полымя - [40]
– Нет, не надо, – отговаривал я. – Переночую у друзей.
Видеть людей, говорить с ними я не мог, не хотел. На душе было противно и мерзко. Убийца… палач… Рассудок выталкивал новое знание, цепляясь за старую, прежнюю жизнь. Однако я снова и снова возвращался к осмыслению того, что случилось.
Ветер трепал куцые безлистые кроны, гнал мусор по мостовой, рябил воду в лужах. Шарил за пазухой холодными пальцами и гудел в водосточных трубах. Тучи не спешили расходиться: висели рыхлыми комьями, низкие, давящие. Я бродил по городу и нисколько не мерз. Как долго? Не знаю. В памяти ничего, кроме мучительной пустоты и бесконечных вопросов. С каждым шагом, каждой мыслью я всё глубже погружался в сумрачный омут и до того извел себя, что едва смог вырваться. Трясина чавкнула, отпуская. Зыбь на поверхности, зыбь… Ты на берегу. Не оглядывайся. …с размаху – по кирпичной стене, разбивая костяшки. Боль отрезвила. Я смотрел на кровь и чувствовал: стало легче. Перестань! Слышишь?! Что угодно – только не думать, не прокручивать в голове, не оценивать. Нужны действия: примитивные, грубые, на уровне рефлексов. Разговор ни о чем, глупые шутки, сигареты, алкоголь. Вливать в себя стопку за стопкой, чтобы хоть ненадолго… Чтобы забыть.
Сотовый щурился бельмом экрана. Кое-как, с третьей попытки удалось набрать номер Виноградова.
– Ты куда пропал, Лаврецкий? – обрадовался он. – Я-то думал: кранты. А жена твоя… Ты Нинке звонил? Ну даешь, везунчик! Переночевать? Не вопрос. Дуй ко мне, буду после обеда. В редакции сейчас буча, ты подожди, лады? Деньги-то на дорогу есть?
Я заявился под вечер. Виноградов работал: перекатывая во рту измусоленную папироску, лихорадочно стучал по клавиатуре; длинная челка спадала на лоб, и он яростно отбрасывал ее каждые две минуты. Дверь была открыта – мне не пришлось тарабанить кулаками и ногами, сбивая чужое вдохновение и беспокоя соседей.
Он настолько увлекся, что не заметил моего прихода. Я присел на диван: в таком состоянии Виноградова лучше не трогать, бесполезно. Закутался в плед, который лежал в изголовье. На улице, под дождем я не мерз, а в теплой квартире – знобило. Продрог так, что зуб на зуб не попадал.
Обнаружив меня, Сергей не удивился.
– Знаешь новость? – заорал вместо приветствия. – Николаев погиб! Готовлю материал.
– Что?.. – выдавил я.
– Погиб, говорю! Вынес ребенка – и назад, за жильцом из соседней… – Виноградов окинул меня подозрительным взглядом.
Я покачал головой.
– Иди в душ, – сказал он. – Ты весь грязный и воняешь, как…
– У тебя есть водка? – спросил я.
– Найдется. Стресс, да? Хочешь снять?
– Нет. Просто выпить. За упокой.
Я проснулся к обеду, на столе валялась записка: "Убежал в редакцию. Найди чего-нибудь в холодильнике. Разогрей. Пива нет. Ключ на гвозде в прихожей".
Вместо завтрака я копался в Серегином архиве, где хранились и мои черновые заметки, наброски неоконченных статей и подборка статей опубликованных. Все – о Николаеве. Я передавал материалы Виноградову, потому что не мог держать их дома, рискуя вконец разругаться с женой. Холостяк Виноградов милостиво сберегал тайны и секреты коллег.
Я выгреб бумаги из секретера, запихал в пакет и, черкнув на прощанье несколько строк, ушел. Разговора по душам я желал меньше всего. По-моему, вчера и так сболтнул лишнего.
На улице было прохладно, но солнечно; тонкие березки с набухшими почками качались на ветру, неуловимо пахло весной. Бабки у подъезда обернулись словно по команде, прострелив взглядами как рентгеном – навылет. Я даже почувствовал ломоту в костях. Бабкам мерещились шпионы, я не стал их разочаровывать: надвинув на лоб Серегину кепку и подняв воротник Серегиного плаща, заторопился к остановке.
С вокзала поехал в пригород, к жене и теще. Разыгрывая перед пассажирами электрички скучающего дачника, лениво переворачивал страницы купленных "в дорогу" газет. Внутри всё кипело.
На первой полосе и в новостных колонках – исключительно вчерашний пожар. Коллажи почти не отличались, разве что размером. Везде огонь, дым и мужественная фигура с хрупким тельцем на руках. Художники будто сговорились: ребенок, двое, девочка-подросток. Дети! дети! дети! Сговорились, гады! Лицо Николаева: фас, профиль, три четверти. Крупные заголовки резали глаза.
"Вынес ребенка – и назад, за жильцом из соседней…". Виноградов, сволочь, зачем ты меня так?! Под дых, и лежачего – ногами.
Кто-то сгорел заживо, погребенный рухнувшими обломками, а кто-то трусливо удрал.
Я не мог читать это! Не мог! Пакет на коленях подпрыгивал, грозя свалиться на заплеванный пол. Я покрепче обхватил его, но как-то неловко – из набитого бумагой чрева на сиденье спланировала пара выцветших листочков. Я поднес их к глазам и охнул.
Отрывки той самой, ядовито-пафосной статьи. Я скомкал листы, но потом развернул и заставил прочесть.
Теперь это твое, Игорь! Твое! Нравится?
"Я мертвец" (исправить название? нет, нормально) Кого мы называем героем – человека, который отнимает у нас годы жизни? Того, кто выжигает души? Выродка?!
И если огонь не успел [вымарано] Вот уже семь лет ученые бьются над загадкой Феникса. Отчего с теми, кого вытаскивает из огня Николаев, происходят изменения? Какое воздействие оказывает на них его "аура времени"? И какие непоправимые для психики и физиологии последствия грозят выжившим? Не лучше бы некоторым из "спасенных" было умереть, чем жить так, как они? Несчастным [вымарано] На протяжении нескольких лет медики Психоневрологического института ведут активную психотерапию [вымарано] Многие страдают посттравматическим неврозом, каждую ночь их изводят ужасные кошмары, в непосильных для психики подробностях воспроизводя трагические события. И никакие Терапевтические беседы и снотворное не приносят ненамного облегчают муки.
Могильник - дикие непроходимые земли, из глубин которых поднимается аномальная энергия старых захоронений. Это самый странный и опасный район Зоны. Здесь водятся существа, которых нет больше нигде, здесь происходят вещи, способные напугать даже бывалого сталкера.В центре Могильника находится Крепость, таинственный объект, из-за которого столкнулись интересы двух сильнейших группировок Зоны. «Долг» пытается как можно быстрее доставить туда ценный груз, а «Свобода» хочет во что бы то ни стало помешать этому.
Этот роман - пролог «Саги смерти», описывающий предысторию событий трилогии. Кто оно, странное существо, возникшее в глубине Зоны? Что стало причиной его появления? Одни называют его человеком, а другие - мутантом. Его отец неизвестен, а мать погибла, спасаясь от таинственных убийц. Он родился в Зоне - и знает ее лучше всех. Никто не умеет находить аномалии и управляться с мутантами так, как он. Никто не ведает тайных троп, по которым он ходит, никто не сможет выследить его… Ведь он - талисман Зоны. Но что будет, если все сталкеры захотят его смерти?
Зона под контролем! Генерал Протасов истребляет сталкеров. Одни убиты, другие в плену, третьи покорились генералу и работают на него. Под угрозой полного уничтожения сталкерские группировки впервые вынуждены объединиться. «Долг», «Свобода», наемники и бандиты готовятся к атаке на базу Протасова. Они нанимают Цыгана, единственного в Зоне спеца по электронному наблюдению, чтобы он помог им в войне. Сталкеры хорошо знают эти места, они изучили повадки мутантов, они умеют искать артефакты и обходить аномалии. Главное — они умеют выживать… Но у Протасова есть оружие чудовищной мощности.
Мир небес.Здесь путешествуют по облакам, а не по воде, здесь рыбаки ловят небесных китов, воздушных кальмаров и парусных рыб.Когда-то у ныряльщика за жемчугом Ганы было единственное сокровище – лодка. Но ее похитили, и с погони за вором начинаются события, которые сделают Гану самым опасным пиратом от Южного Завихрения до озера Стоячих Облаков. За ним будет охотиться королевский военный флот и купеческие воители, туземный монарх и безжалостные дикари.Множество мужчин станут желать смерти пирата, а прекрасные женщины будут любить его.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Из конца в конец облачного мира бросает судьба Гану Дарейна. Он был пиратом и много лет избегал встреч с военным флотом врагов, он похитил принцессу, убил королеву – и смог уйти от преследования. Работорговцы схватили его и отправили на страшный прииск посреди Проклятого острова, что расположен на самом краю Аквалона, – но он сбежал и оттуда, сумев узнать, что же на самом деле представляет собою мир, в котором живет, какая тайна скрыта в его глубинах.И теперь бывший ловец живого жемчуга, пират и раб, отправляется к развалинам древнего святилища, чтобы добыть сокровища исчезнувшей церкви.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Зачастую «сейчас» и «тогда», «там» и «здесь» так тесно переплетены, что их границы трудно различимы. В книге «Ахматова в моем зеркале» эти границы стираются окончательно. Великая и загадочная муза русской поэзии Анна Ахматова появляется в зеркале рассказчицы как ее собственное отражение. В действительности образ поэтессы в зеркале героини – не что иное, как декорация, необходимая ей для того, чтобы выговориться. В то же время зеркало – случайная трибуна для русской поэтессы. Две женщины сближаются. Беседуют.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.