...Да не судимы будете - [31]
Бурденко, его коллеги-врачи, присутствовавшая здесь же будущая спутница всей моей жизни — Ираида Павловна Мозговая, старались как-то меня утешить, поддержать мой моральный дух. Под конец нашей встречи Бурденко мне сказал: «Прошу вас, не допустите оплошностй, не подайте даже виду, что с вашей супругой так плохо. Если она это почувствует, ее может это окончательно убить». Мне было тяжело неимоверно, хотелось забыться, уйти от этого тяжелого кошмара и надвигающейся трагедии.
Так уж устроена жизнь — какое бы личное горе ни постигло человека, он обязан держаться, работать — исполнять свой долг перед страной, перед родиной, думать о перспективах, тем более в такое тревожное время.
Гитлер уже захватил Париж, Варшаву, Прагу, был взят прицел на СССР. ЦК ВКП(б), правительство, И. В. Сталин прикладывают все усилия, чтобы йзбежать войны. Но фашистская Германия, поощряемая политикой Мюнхена^з, капиталом США, Англии, жаждала «жизненных просторов». Наши предупреждения Лиге Наций^^ об опасности не принимались во внимание. Франция, Польша, Чехословакия были оккупированы Гитлером. А Италия, Румыния, Венгрия, Финляндия и Испания были военными союзниками фашистской Германии. В такой военной и политической обстановке нам приходилось быстро решать вопросы перестройки всей промышленности на военный лад. Работать приходилось буквально дни и ночи.
Днем за работой как-то отодвигалось мое горе, но по ночам меня мучило безнадежное состояние Любы, судьба моих детей. «За что, по какому праву,— думал я,— судьба так жестоко расправляется с молодой женщиной, матерью двоих малолетних детей?» И грех сказать, я иногда смотрел на стариков и думал, зачем они живут, а молодое, нужное жизни гибнет.
Великая Отечественная.
«Главное было — победить»
Мы, партийные работники, тем более имеющие отношение к оборонной промышленности, видели многое и знали неплохо обстановку. Но, конечно, от Гитлера такого коварного вероломства все же не ждали. Все пакты, договора стали просто пустой бумагой. На страну свалилась большая беда — 22 июня
1941 года началась война.
Она началась в то прекрасное время, когда на Украине от вечерней до утренней зари всего 5 часов, и зори почти не гаснут. Все находится в особой красоте и силе, расцветают луга и дубравы, наливает колос пшеница, ветер несет пьянящие запахи скошенных трав. В такую именно пору чарующей ночи вражеские бомбы, снаряды, мины падали на советскую землю. С первых часов войны Украина стала ареной жестоких, смертельных боев. Гитлеровские группы армий «Юг» в составе 57 дивизий, 13 бригад, 1300 самолетов были нацелены на украинскую землю.
От Баренцева до Черного моря протянулся фронт длиной в три тысячи километров, и на всем протяжении развернулась грандиозная, ожесточенная битва, подобной которой еще не знала история. Выступление по радио В. М. Молотова^^ в первый день войны, а затем и обращение к советскому народу И. В. Сталина 3 июля несколько подбодрили, вселяли какую-то уверенность. Но на фронтах дела складывались очень тяжело. Минск был взят гитлеровцами в первые же недели войны, Смоленск — меньше чем через месяц после начала войны. Сама Москва оказалась в большой опасности. Враг вышел на ближние подступы к Ленинграду и начался обстрел города из тяжелых орудий. На южном направлении гитлеровцы рвались к Киеву, Харькову, Днепропетровску, Донбассу, чтобы за счет этих районов усилить еще больше свой военно-экономический потенциал.
Многие из партийного и советского актива были призваны в армию или ушли добровольно. Меня же, как занимающегося оборонной промышленностью и опекающего сооружение оборонительных рубежей под Харьковом, в армию не призывали и не принимали как добровольца.
10 июля 1941 года первые танковые и механизированные части гитлеровцев вышли на ближние подступы к Киеву. Сложилась явная угроза столице республики. И все же гитлеровцам с ходу взять Киев не удалось. Героическая оборона Киева продолжалась почти 2,5 месяца. Под Киевом гитлеровцы потеряли около 100 тысяч человек солдат и офицеров, было разгромлено около 10 вражеских дивизий, уничтожено много военной техники. И все же нам пришлось оставлять город. Не всем частям Красной Армии, ополченцам, советско-партийному активу удалось выйти из окружения. Они еще долго с боями прорывались на Восток, многие погибли в неравных боях, многие примкнули к партизанским отрядам и дрались в тылу врага.
Из Киева на Харьков пошел большой по^ок эвакуированных, раненых бойцов Красной Армии и гражданского населения. Пришлось много заниматься разворотом госпиталей, питанием, организацией эвакопунктов, медицинской помощью, организаций отправки эвакуированных и беженцев.
Очень трудное и тревожное время было для большого промышленного центра. У всех на устах был к нам, партийным работникам, один вопрос: «Что же будет с Харьковом, как далеко от него немцы и удержим ли мы город, не сдадим его немцам?» Нам трудно было ответить на эти вопросы. Мы и сами не хотели верить, что нам придется оставлять Харьков. Около 200 тысяч харьковчан работало на оборонных укреплениях Харькова и на его подступах под налетами вражеской авиации. Есть первые жертвы, убитые и раненые. Но народ стойко выносит все испытания. Роем противотанковые рвы, устанавливаем надолбы, строим сооружения для огневых рубежей и отдельных огневых точек. На окраине города возводим баррикады на случай уличных боев.
В политической истории Украины XX столетия Петру Шелесту принадлежит особое место. Пройдя нелегкий жизненный путь, он в 1963 году стал первым секретарем ЦК Компартии Украины. Поддерживал Н. Хрущева и его политическую линию, однако оказался среди тех, кто привел к власти Л. Брежнева. Выступал за подавление Пражской весны 1968 года и в то же время блокировал тотальное удушение инакомыслия в Украине. Признавал сталинский авторитет и одновременно требовал, чтобы московское руководство придерживалось официально декларированных принципов в отношениях центра и тогдашних «союзных республик».
Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.
Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.
Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.