Д'Арманьяки-2 - [12]

Шестое утро принесло неприятности всему каравану. Сестру Марию разбудил сильный шум. Ржание лошадей и предсмертные крики сливались в единое целое, привнося в душу тревогу. Ещё не понимая, что именно происходит, она испуганно оглянулась вокруг себя. Жана в шатре не оказалось. Сестра Мария поспешно вскочила с места и бросилась наружу. К величайшему своему облегчению она сразу увидела его. Жан стоял буквально в десятке шагов от палатки между двумя верблюдами. Но что мгновенно заставило её побледнеть, так это…кровопролитное сражение, которое развернулось в непосредственной близости от места, где располагался караван. У подножия холмов два отряда сошлись в смертельной схватке. Над одной стороной развевались византийские знамёна, над другой — знамёна Османской империи. И путешественники, и проводники сгрудились возле верблюдов, наблюдая за этой картиной. Они не знали, как им поступить. То ли бежать, но куда? И стоит ли? Да и смогут ли они скрыться на верблюдах от всадников? Все они с глубочайшей тревогой следили за сражением, пытаясь понять, чья же победа для них более безопасна. Сестра Мария немедленно бросилась к Жану. Едва достигнув его, она схватила Жана за руку, желая увести подальше от кровавого зрелища. Но в ответ услышала твёрдое «нет». Жан вырвал свою руку из её рук и с горящим взглядом продолжал следить за битвой. Сестра Мария на мгновение растерялась. В то время пока она искала способ увести Жана, рядом с ней раздался голос проводника еврея:

— Я хотел его увести отсюда, но мальчик не позволил!

— И что нам делать? — с беспокойством спросила у него сестра Мария.

— Что ещё остаётся? — проводник пожал плечами. — Ждать пока закончится битва. Только после этого мы сможем продолжить путь.

— А как скоро она закончится?

— Одному Богу известно!

— А кто сражается? — задала она очередной вопрос.

Проводник указал рукой в направлении византийских знамён и только потом ответил:

— Христиане. А с другой стороны мусульмане.

— Я помолюсь за христиан!

— Только помогут ли им твои молитвы? — с сомнением произнёс проводник. Его слова совпали с дикими криками, которые словно ураган пронеслись над всей долиной и дошли до их слуха. Небольшой отряд странных всадников появился за спинами византийского отряда. Всадники были облачены в грубую одежду. На них не имелось никаких доспехов. Они были вооружены саблями и луками. Внезапная атака маленького отряда внесла раскол в ряды византийских всадников. Они дрогнули и начали отступать. Несмотря на трагичность положения, сестра Мария невольно залюбовалась действиями этих необычных воинов. Они двигались с необычайной быстротой и настолько искусно управляли своими лошадьми, что с лёгкостью уходили от смертельных ударов. Ещё несколько мгновений и византийские всадники начал падать с сёдел как скошенные.

— Мамлюки! — раздался рядом с сестрой Марией уважительный голос проводника.

— Кто? — переспросила она, не сводя взгляда со сражения, в котором с каждым мгновением всё отчётливее проявлялось превосходство знамён с полумесяцем.

— Мамлюки! Лучшие воины великого султана, — пояснил проводник. — Все они христиане. Дети, лишённые родителей, попадают в рабство. Самых сильных берут в мамлюки. Впоследствии из них выковывают самых сильных воинов.

— Это слишком…жестоко, — прошептала сестра Мария. При этом она бросила беспокойный взгляд в сторону Жана. Тот выдвинулся немного вперёд и с неослабным вниманием смотрел в сторону затухающего сражения. Вскоре оно закончилось полным поражением византийского отряда. Горстка оставшихся в живых рыцарей сложила оружие, уповая на милость победителя. К великому ужасу проводника, несколько всадников из числа тех, кого он назвал «мамлюками» направились в сторону каравана. Через минуту они уже были рядом с ними. Впереди на вороном коне возвышался мужчина могучего телосложения. Он отличался от других мамлюков более дорогой одеждой и дорогим вооружением. Рукоятка его сабли отливала золотым блеском. Он выхватил её и, размахивая ей в воздухе, громко закричал:

— Берите всё, что вам понравиться. Клянусь Аллахом, все вы заслужили награду!

Сразу после этих слов, несколько мамлюков начали вскрывать кинжалами тюки, притороченные к верблюдам. Содержимое мешков рассыпалось на землю. Любой предмет, привлекший их внимание, тут же исчезал в торбе, притороченной к седлу лошади. Никто из каравана не смел и слова произнести, наблюдая за этими бесчинствами. Никто, за исключением сестры Марии. Не раздумывая над возможными последствиями, она подошла к всаднику, который дал команду к грабежу, и с гневным видом потребовала прекратить бесчинства. Тот с молчаливой насмешкой наблюдал за ней. Видимо так ничего и не поняв из её слов, он указал ей рукой в сторону, давая понять, чтобы она уходила. В ответ сестра Мария указала рукой на мамлюков, которые грабили караван. Следствием этого вызова стало мрачное лицо всадника. Он тронул коня. Приблизившись к ней, он вытащил ногу из стремян и ударил её в грудь сестры Марии. Охнув, она опрокинулась на спину. К ней тут же подскочили несколько человек из каравана. Всадник гневным голосом приказал увести её, пока он не потерял терпение. Эти слова прозвучали на фарси, который проводники понимали достаточно хорошо. Не успели отзвучать эти слова, как всю равнину огласил яростный рёв. Ни люди, которые поднимали сестру Марию, ни она сама, ничего не понимали. В следующее мгновение они с ужасом увидели как всадник схватил за волосы Жана и приподняв в воздух, посадил перед собой в седло. Его огромные руки обхватили хрупкую шею мальчика.