Цыганские глаза - [28]

Пруденс вскинула голову.

– Вы слишком самоуверенны. Откуда вам знать?

Лукас усмехнулся.

– Я знаю Адама, знаю его пристрастия. – Кроме того, Лукас был убежден, что Пруденс, выйдя замуж за Адама Лингарда, была бы разочарована. К окончанию медового месяца она познала бы любовные удовольствия, но осталась бы неудовлетворенной. – У меня достаточно опыта, Пру, чтобы понимать: когда ты отвечала на мой поцелуй, Адаму Лингарду не было места в твоем сердце.

– Может и так, но Адам – джентльмен, а вы нет, – надменно ответила девушка. – Если бы он не был женат и любил меня, он никогда не стал бы целовать меня так, как вы.

Лукас усмехнулся.

– А зря, – мягко сказал он, глядя на ее губы. – Ты из тех женщин, которых нужно целовать… и как можно чаще. Судя по твоим словам и недовольному личику, я понял, что в будущем ты намерена избегать романтических отношений между нами?

Пруденс наконец-то пришла в себя; чары, которые наложил на нее Лукас, начали рассеиваться. Она отвернулась, гневная и пристыженная. Ее охватила уверенность, что его единственной целью было пополнить список своих побед; она не сомневалась, что нечто подобное Лукас проделывал с сотнями других женщин, и не собиралась входить в их число.

– Да. Мы не подходим друг другу. Я уверена, что вы знаете множество женщин, умеющих целоваться лучше меня.

– Вовсе нет, – ответил Лукас, с улыбкой глядя на ее роскошные волосы и соблазнительную фигуру. – Не волнуйся, малышка. У нас впереди достаточно времени, чтобы научить тебя любви.

Потрясенная до глубины души, Пруденс отпрянула, вырвавшись из его объятий. Теперь она убедилась, что Лукас хотел лишь оскорбить ее и унизить. Его несокрушимая уверенность в собственной неотразимости и полнейшее равнодушие к ее словам и чувствам выводили из себя. Пруденс пришла в ярость. Если бы не эта ярость, она сгорела бы со стыда.

– Не рассчитывайте на это… вы… распутный, безнравственный грубиян. Ваша варварская попытка соблазнить меня никогда больше не повторится. Я этого не допущу. Я ненавижу вас… и если вы прикоснетесь ко мне снова, клянусь, я вас убью.

– Любопытно, что из этого выйдет, милашка, – пробормотал Лукас. Наклонившись, он нежно погладил ее по щеке кончиками пальцев и усмехнулся, когда девушка попятилась и отвернулась. – Можешь заигрывать со мной, сколько угодно, но лишь при условии, что ты будешь искренней. А теперь идем. Пора возвращаться к гостям, пока Томас не явился требовать объяснений. И не будь такой мрачной. Улыбнись, малыш, а не то твои родственники что-нибудь заподозрят.

Изобразив на лице натянутую улыбку, Пруденс пулей вылетела из комнаты, но в гостиной ее ждало очередное испытание: Арабелла засыпала ее вопросами о Марлден-Холле.

Густой румянец и блестящие глаза Пруденс не укрылись от внимания Арабеллы. Лорд Фокс не скрывал своего влечения к ее сестре, но способен ли он воспользоваться ее невинностью? Арабелла вовсе не стремилась враждовать с приятелем Томаса, но в будущем решила не оставлять его с Пруденс наедине.

Когда семейство Фейрворти вернулось в Уиллоу-Хауз, в груди Пруденс бушевали самые противоречивые чувства, в том числе злость, унижение и уязвленная гордость. Но одно из них преобладало над всеми – не нашедшее выхода чувственное желание. Теперь девушка убедилась, что все слышанные ею сплетни о Лукасе Фоксе справедливы, поскольку целовал ее человек, искушенный в искусстве любви. Он прекрасно знал, как довести ее до вершины возбуждения.

Со стыдом и горечью Пруденс признала ужасную правду. Она не способна противостоять ни его улыбке, ни его поцелую.

На следующее утро за завтраком Верити упомянула о намерении Томаса представить Пруденс ко двору. Она хотела добавить: «чтобы поскорее найти ей мужа», но из осторожности промолчала. Верити считала свою младшую золовку невероятно упрямой девушкой, к тому же не умеющей скрывать свои чувства. Присутствие Пруденс в доме и в ее упорядоченной жизни было помехой, от которой следовало избавиться. К счастью, девушка позавтракала раньше и с рассвета пропадала в саду, так что ничто не мешало Верити затронуть эту тему.

– По-моему, Пруденс вовсе не горит желанием быть представленной ко двору, – возразила Арабелла, зная, что ее младшая сестра не терпит, когда ей навязывают чужую волю.

– Я вынуждена признаться, что меня беспокоит ее будущее, – спокойно сказала Верити, окинув Арабеллу хмурым взглядом.

– Не сомневаюсь, но ей совершенно нечего надеть, – заметила Арабелла, надеясь, что это положит конец обсуждению.

Но Верити не отступала.

– Ничего страшного. Раз уж мы с Томасом решили отвезти Пруденс в Лондон после твоей свадьбы, там мы и закажем ей несколько новых платьев.

– Платья, о которых ты говоришь, стоят целое состояние, Верити. А мы сейчас очень нуждаемся в деньгах.

– Предоставь решать это мне и Томасу, – заявила Верити. – В любом случае, сейчас такие заказы делаются в кредит. Для Пруденс это откроет огромные возможности. При дворе она сможет познакомиться со многими выдающимися людьми, а со временем найдет и мужа… богатого, если ей повезет.

Арабелла скомкала салфетку, которую держала в руке.

– В настоящее время я знаю, что Пруденс не испытывает ни малейшего желания участвовать в придворных интригах… а тем более, искать себе мужа. А что касается опеки над ней, так это Томасу решать, представить ее ко двору или нет. Не так ли, Томас? – обратилась она к брату, погруженному в глубокую задумчивость.