Цветы в Пустоте - [10]

　　 "Я спокоен, — внушал себе он, комкая подушку и бессильно утыкаясь в неё лицом. — Я спокоен и я не боюсь… Да, я совсем не боюсь, я совершенно спокоен, ничто из внешнего мира не может нарушить моего покоя…"

　　 Внушение, надо сказать, почти помогло: Сильвенио знал, что главное — беспрерывно повторять про себя эту мантру, как в случае с большинством аспектов его работы, и ни в коем случае не открывать глаза. Правда, он чуть было не сбился с мыслей, когда ощутил холодное масло — Аргза всё-таки хотя бы это учёл — но потом холод сразу же исчез, и снова стало так невыносимо горячо, что можно было просто раствориться в волнах раскалённого жара и боли.

　　 О, насчёт боли он не ошибся…

　　 Всю оставшуюся ночь после своего первого раза Сильвенио беззвучно плакал, отвернувшись от мигом заснувшего пирата.

　　 А утром, когда тот великодушно освободил его на полдня от обязанностей, предупредив при этом, что если он, вернувшись, обнаружит его на этом же месте, то повторит произошедшее ночью — Сильвенио, опираясь на стены, кое-как добрёл до своей комнаты, сжался на узкой кровати в комок и — уснул.

　　 Через несколько дней Аргза неожиданно объявил ему, что ему придётся пойти с ним на собрание Альянса пиратов, лидером которого Паук являлся. Сильвенио новость не понравилась: он был убеждён (и не без повода), что его туда берут исключительно для того, чтобы лишний раз похвастаться им как относительно новой игрушкой перед такими же жестокими и испорченными собратьями по ремеслу, хотя Аргза и сказал, что просто хочет, чтобы он представил на собрании одну свою задумку.

　　 Впрочем, как бы там ни было, а Сильвенио не мог отгородиться от своего любопытства, навязчиво нашёптывающего, что хотя бы просто посмотреть на объединение самых известных и самых опасных пиратов было бы весьма познавательно.

　　 К тому же, абсолютно про всех генералов Альянса ходило множество легенд. Когда-то генералов было двенадцать, и — Сильвенио тогда ещё очень удивился, когда нашёл эту старую информацию — Аргзы Грэна среди них не числилось. Зато числился его двоюродный брат, по кличке Чёрный Овен (Сильвенио подозревал, что те, кто осмеливались тогда шутить что-то про "барашков", долго не проживали), который и собрал вокруг себя пиратов, больше всего отличившихся в минувшей тогда большой войне против признания Федерации единым источником закона. Двенадцать капитанов (позже приобретших статус генералов) назвались в честь двенадцати знаков Зодиака, память о которых сохранилась ещё со времён давным-давно уничтоженной Старой Земли, и создали взаимовыгодный союз, напугавший кое-как выигравшую войну Федерацию до дрожи. Но просуществовал могущественный союз недолго — что-то произошло (ни в одном источнике не упоминалось, что именно), и Альянс потерпел крах: Близнецы разорвали свой договор и отделились от союза, убив трёх из двенадцати капитанов, и одновременно загадочным образом пропал сам Чёрный Овен, а его место лидера занял вовремя сообразивший свою выгоду Паук. Правда, позже Пауку удалось объединить оставшихся семерых капитанов заново, но доверием внутри союза больше и не пахло: каждый теперь ждал, что от соратника в любой момент можно схлопотать нож в спину, и эта подозрительная осторожность убила всю сплочённость. По крайней мере, в официальных источниках некоторые смело заявляли, что Альянс уже не обретёт былой мощи.

　　 Местом проведения собрания, как и всегда, был назначен корабль Паука. Какое-то время Сильвенио зачарованно наблюдал в окно за тем, как со всех сторон их окружают многочисленные корабли союзников. Самых разных форм, цветов и размеров, они создавали, надо сказать, впечатление какой-то величественности даже, но величественности почему-то гнетущей. Кто-то прилетел только на своём корабле — Сильвенио заметил даже пару одиночных истребителей, почти гоночных — а кто-то явился в окружении целой стаи кораблей поменьше, явно не просто дружественных, а входящих в подчинение к капитану главного судна. Собрание, вообще-то, проводилось примерно раз в несколько лет, и Сильвенио видел все эти корабли регулярно, но зрелище их прибытия каждый раз его завораживало. На самом собрании он, впрочем, никогда ещё не был, а потому, ступив в конференц-зал вслед за Аргзой, с невольным интересом оглядел собравшихся генералов.

　　 Справа от Аргзы, расположившегося во главе стола, сидела женщина в красных доспехах, сразу же цеплявшая взгляд: у неё были очень яркие янтарные глаза, глядевшие на всех с каким-то извечным вызовом, меч за поясом, тонкая полупрозрачная красная кольчуга, практически не скрывающая её крепкую фигуру истинной амазонки — сплетённая на самом деле из прочнейшей акариновой стали — и рыжие, коротко стриженные волосы, только на затылке опускавшиеся до плеч неровными обрезанными прядями. Рыжина её, однако, отличалась от рыжины конопатого Джерри — если у механика цвет волос был сравним с мёдом и осенними листьями, то волосы этой женщины горели настоящим лесным пожаром. В этой её рыжине, как и во всём её облике, чувствовалось нечто острое, режущее глаз, мятежное, болезненно-яркое. Сильвенио узнал её сразу: имя Красного Скорпиона Хенны было сейчас в мире пиратов на слуху точно в той же степени, что и имя Паука.