Цветок змеиного дома - [10]
А хорошо этот скользкий змей, подчистил за собой следы! Корабли и нуарры его экипажа не прослеживались. Вся приставленная к нему охрана, была мертва. Со-рин Сианна, вместе с ее раянками и частью гарема то же. От Тайллы просто избавились как от ненужной вещи. Ведь у наследничка, еще осталось девять попыток. Зачем таскать с собой слабую самку, за которой нужен уход? Род то она ему продолжила. А остальное эту тварь не беспокоило.
Наложницы же, просто отправились за компанию с ассиэри. Чтобы не мешали и много не болтали…
— Разве так можно обращаться с той кто дарует жизнь, Ан? Это выше моего понимания. Я бы никогда не смог загасить огонь жизни Лены. — В голосе Дэйрашшша звучало искреннее непонимание. — И его со-рин я бы не тронул. Просто сделал бы рин, или отправил домой, дагарке и так от этого бассха (ругательство по нааганитски) досталось…
«Вот это информация!»- Я просто прилипла к дверной щели, слушая как Анаишшш и Дэйрашшш, начали обсуждать чужую со-рин.
Оказывается, Тайлле не раз вызывали врача их дома, потому что Сианн не хотел себе ни в чем отказывать даже во время беременности девушки, наслаждаясь теплом ее тела. Ведь она так его манила. Особенно в первые дни. Малыш-ш-шка потом с постели несколько дней встать не могла, (с ее то довольно высокой регенерацией). Три попытки к самоубийству. Спасли..
«И никто ее не поддержал, и не помог. Собственность ньера. Делай, что хочешь…Бедненькая»…
Я стояла, ни жива, ни мертва, слушая подробности из личной жизни наследника второй ветви, и того как он обращался со своей со-рин, да и с наложницами тоже, и чувствовала как меня охватывает негодование, злость и жалость. Оказывается, и среди нааганитов попадались такие…такие уроды!!! Она ведь была матерью его сына!!! Со-рин! Та, кто продолжила его род, преодолев столько боли и страданий! Хоть бы позаботился из уважения. А он, он мало того что издевался над ней как хотел, так еще и избавился как от обузы, чтобы не мешала его планам. Девять доз. Зачем церемониться? Найдет себе потом другую. Вот тварь!!! Да таких, только кастрировать, и яйца откру…
— Цветочек, а тебе не говорили что подс-слушивать это не хорош-ш-шо? Особенно то, что не предназначено для нежных женс-с-ских ушек. Твой ньер будет недоволен…
Низкий, пробирающий до дрожи голос Шэйтассса над головой, и его сильное тело, прижавшееся ко мне со спины. Смуглая ладонь под грудью, другая опустилась на живот. Мускусный, остро пряный запах черного ниида…
Вскрикнув, попыталась развернуться и ударить не глядя. Напугал гад. Разве можно так подкрадываться к беременным? И раянки не предупредили. Правильно, его же допустили в круг моего общения. Он не угроза…
— Сво…
Жадно притянув к себе, впились в губы голодным поцелуем, забирая мое дыхание и тепло. Такого момента ниид упускать не захотел. Когда еще выпадет случай, чтобы прикоснуться…
— Ой!!! — А что это у меня по ногам такое горячее потекло?!! И спину так заломило. И странная дрожь прокатилась по телу? И живот заныл… «Мамочка моя родненькая!!! Только не это!»
— П-п-позови Гррана…Быстрее!!! Анаишшш?! — я испуганно оглянулась на вылетевшего из кабинета на мой голос иссаэра. — Кажется, началось. Б-б-будешь рядом?
— Ты о чем? Надин?
— Эны…
Вот теперь я знаю, что такое настоящая паника по нааганитски.
Все произошло так быстро…
Слишком быстро…
Сильные руки встревоженного ньера.
Наша спальня.
Холодные простыни под моим дрожащим уже обнаженным телом.
Боль…
Тянущая, откуда-то из глубины моего нутра, волной прокатывающаяся по всему организму вызывающая громкий стон.
Передышка.
Фиолетовые глаза иссаэра и его прохладные ладони на моем животе и шёпот, — потерпи маленькая все хорошо… Потерпи. Я тебе помогу, надин…Мы все сделаем…Не бойся с-с-сладкая…Я здесь…Как же так…
Боль…
Сильнее предыдущей в разы. Заставляющая мое тело выгнуться, а потом попытаться сжаться. Не позволили. Ньер удерживал меня за плечи, иссаэр гладил по животу, сканируя энов и мое состояние.
Минута. Другая. Отпустило.
Вцепилась в запястье зеленоволосому нааганиту, со страхом заглядывая ему в глаза, ища у Дэйрашшша поддержки.
Оказывается не только мне страшно. Вон, какие искаженные черты. А я, я перестала чувствовать своих близнецов. О чем и сообщила нааганиту, начав паниковать.
Успокоил, сказав, что он их чувствуют. И Анаишшш чувствует.
— Тише цветочек тише, все будет хорошо…Не позволит. Не отпустит. Он мой ньер. Это приказ! Ты мне еще детенышей обещала, глупая. Помнишь?
Неуверенно кивнула…
И снова боль!..Нет не так. Боль!!! Она словно разрывала, омывая каждый мой нерв. Никуда не отступая, зависнув в наивысшей точке.
Мой крик погасили губы ньера. А это нормально целовать во время родов, и с такой жалостью смотреть на роженицу не такими уж и холодными змеиными глазами? Не знаю…Но на какое-то мгновение, стало легче. Откат.
Ненадолго.
Боль…
Кажется, я на мгновение вырубилась, не справившись с новой волной. Она превысила мой болевой порог.
Страшно…
Открыла глаза и увидела над собой сосредоточенное внимательное лицо Гррана.
И почему это мы такие спокойные?
— Я тут умираю, а он? Гадина холоднокровная! Хоть бы обезболил!!! Как в средневековье!!! Змей!!!
Я всю жизнь считала себя уродом. Пока не попала в другой мир, оказавшийся моей родиной. Я лайферри проклятый род. Тогда почему все смотрят на меня с такой надеждой?Предупреждение: Гарем, причем мужской! Поэтому, кому не нравится подобный жанр, просьба не читать!!!
Попасть в жестокий мир нааганитов. Стать ценной собственностью ньера, его со-рин. Без права голоса, без права на жизнь. Инкубатор! Вот моя участь, вот моя судьба! Но надежда умирает последней… А значит, эти холоднокровные лорды еще не знают, что такое маленькая хрупкая земная девушка! Ее нежность и тепло! Ее глупое человеческое сердце! Оно заставит змеиную кровь бежать по жилам быстрее! Оно согреет так, как ни одна женщина до этого не грела! Оно научит любить. Любить ту, что должна умереть. Меня… со-рин твоего дома.
«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.