Цветок Грина - [47]

   Когда до рассвета оставалось около четырех часов, северянин разбудил мирно посапывающего Бэнкси, и тот сменил его на посту. Остаток ночи они провели под неусыпным оком гальмитла.

   Следующие два дня прошли без приключений. Они успешно миновали большую часть пути и к концу вторых суток достигли западной части леса, которая в отличие от восточной изобиловала холмами и низинами. Идти стало заметно труднее. Крутые подъемы по пересеченной местности изматывали членов отряда. Больше всех страдал низкорослый гальмитл, чьи шаги были в два раза короче человеческих.

   - Никак, Кривополье начинается, - устало ворчал он, устраиваясь на ночлег рядом с кустом волчих ягод, - еще чуть-чуть и вам меня придется тащить на себе.

   С утра третьего дня лил сильный дождь. Небо плотно заволокли свинцовые тучи, унылые и холодные. На путников с шумом обрушивались нескончаемые потоки воды. Холодные струи мерзко хлестали по лицам и просачивались сквозь одежду. Промокшие до нитки защитники угрюмо кутались в плащи и молча, брели сквозь пахнущий сыростью лес.

   - Эх, сейчас бы горячего чайку да к любимому камину, - с грустью думал Грин.

   На самом деле он любил дождь, особенно летний. Ему нравилось наблюдать за разгулом стихии из окна своего дома в тепле и сухости.

   "Как хорошо!", - думал он в такие моменты, - "что я не один из тех застигнутых дождем в дороге путников, промокших до нитки и продрогших!".

   На этот раз таким угодившим под ливень путником оказался он сам. Нет, конечно, он был не против слегка помокнуть под слабым дождиком, что иногда накрапывает под темно-желтым солнцем и радугой, но сейчас, к сожалению, был совсем не тот случай.

   Спустя полчаса с севера надвинулись черные тучи, где-то вдали сверкнула молния, шум наклоняющихся от ветра деревьев разрядили утробные раскаты грома.

   - Час от часу не легче, - проворчал гальмитл, но из-за звуков разбушевавшейся природы его никто не услышал.

   - Если гроза будет приближаться, сделаем привал! - прокричал путникам Эрду, - я не хочу поджариться посреди леса!

   Когда молния сверкнула совсем рядом, а от грома заложило уши, друзья поспешно сгрудили все металлические предметы на землю и удалились на безопасное расстояние. Льявалле пришлось снять с себя даже мелкие вещи: амулет, который она носила на шее, а также кольца с пальцев и серьги.

   Через несколько минут их ослепила яркая вспышка. Отливающая голубизной ветвь, прорезав темную серость дня, вонзилась в груду оружия и доспехов. Громыхнуло так, что не заткни они уши, оглохли бы разом. По телам защитников засквозили мурашки, а во рту появился металлический привкус.

   Чтобы хоть как-то переждать грозу, они соорудили на дереве настил из веток и плащей. Укрывшись под ним, они тесно жались друг к другу в надежде хоть как-то согреться. Артего занимал слишком много места, потому костер под настилом никак не помещался. Со временем путники все же начали обсыхать, хоть и по-прежнему дрожали от холода.

   Эпицентр грозы медленно смещался на юг. Рядом с ними больше не вспыхивали молнии, а промежутки между их появлением и громом увеличивались с каждым разом. Через два часа дождь прекратился, но светлее от этого не стало.

   Члены отряда выбрались из-под импровизированного укрытия и отправились собирать брошенные в суете вещи.

   Не найдя среди прочего оружия свой моргенштерн, Грин принялся осматривать землю вокруг. Примерно в десяти метрах поодаль его внимание привлек странный отблеск. Юноша подошел ближе и ахнул от изумления; он, наконец, увидел булаву, но с ней творилось что-то неладное. Оружие мерцало таинственным свечением. Внимательно приглядевшись, Грин различил ветвящиеся по изголовью молнии. Вспыхивающие серебром нити на короткое время возникали между шипами, потом затухали и тут же с едва различимым треском появлялись в другом месте, словно по навершию бушевала миниатюрная гроза. Удивленный Грин посмотрел на друзей. Защитники вели себя, как обычно: неспешно одевались и вооружались, болтая каждый о своем. Очевидно, все остальные вещи были в полном порядке.

   - Идите сюда, - негромко, словно боясь спугнуть таинственное наваждение, подозвал товарищей Грин.

   Первым моргенштерн увидел подоспевший раньше остальных Артего.

   - Ого! - присвистнул он.

   - Хм, - поднял бровь появившийся следом Эрду.

   Льявалла, округлив глаза, молча уставилась на диковинно поблескивающую булаву.

   Бэнкси открыл, было, рот, чтобы отпустить шутку по поводу замешательства друзей, но, увидев поблескивающую голубоватыми сполохами булаву, так и остался стоять с открытым ртом.

   - Наверное, в него ударила молния, - нарушил молчание юноша и потянулся, чтобы взять оружие.

   - Погоди чуток, - предостерег юношу гардемиец и осторожно ткнул в основание моргенштерна палкой. Вопреки ожиданиям наблюдавших с интересом друзей ничего необычного не случилось: при ударе они услышали вполне обычный звук. Затем он таким же способом проверил искрящее молниями изголовье и тоже безрезультатно. Эрду медленно протянул руку и прикоснулся к рукоятке булавы. Обтянутая толстой кожей ручка на ощупь показалась вполне обычной. Недолго думая гардемиец обхватил ее ладонью и поднял оружие с земли. Когда северянин поднес моргенштерн ближе, все без исключения услышали тихое потрескивание, похожее на стрекот кузнечика. Чтобы окончательно убедиться, что предмет безопасен, северянин провел ладонью рядом с изголовьем булавы. Ощутив легкое пощипывание под перчаткой, Эрду прикоснулся пальцем к покрытому шипами шару. Поначалу как будто ничего не происходило, но со временем на кончике указательного пальца почувствовались едва ощутимые колебания.